2006 07 23 Караван+Я: «Я не знаю, что такое рок и что такое попса»

В последнее время про Светлану Сурганову каких только слухов не ходило. Особенно после того, как она полгода назад креативно побрила налысо голову. Журналисты поставили диагноз: рак, отказ от гастролей и так далее. Ее выступление на тверском «Эммаусе-2006» доказало, со здоровьем, настроением и творчеством все в порядке. После выступления, на котором Сурганова продемонстрировала потрясающие вокальные данные, она еще часа полтора терпеливо раздавала автографы, а потом вовсе не по-звездному скромно обедала шашлыками в общедоступном фестивальном кафе, где мы с ней и поговорили.

— Светлана, как вам сегодняшнее выступление коллектива? Как звук?
— Выступили, по-моему, удачно. Что касается звука: то, что творится на сцене, и то, что звучит у меня в мониторной линии, — это одно, а то, что происходит в зале, — совершенно другое. Поэтому я бы не стала судить о звуке в целом. Кто-то уже пожаловался мне, что было недостаточно вокала, а кто-то был доволен. Это, конечно, еще зависит и от того, где стоял зритель. На свежем воздухе очень сложно выступать, все зависит даже от направления и силы ветра. Поэтому мне кажется, что на таких концертах самый большой стресс испытывают звукооператоры. Но по субъективному ощущению, по тому, как я чувствовала своих ребят, у нас, по-моему, все получилось.
— Почему вы одеты во все черное?
— Это подчеркивает мою фигуру. (Прекрасную физическую форму Сургановой отметили все журналисты – Прим. авт.)
— Группа «Ночные снайперы», когда вы еще выступали в ее составе, достаточно часто приезжала с концертами в Тверь. С тех пор лично вы и ваш коллектив у нас ни разу не были. Что так?
— Это поправимо. Наверное, просто не обсуждались какие-то организационные моменты с вашей принимающей стороной. Каких-то идеологических причин, из-за которых мы не выступаем в Твери, поверьте, нет. Пригласят, мы с удовольствием приедем.
— Почему в Твери невозможно купить ваш первый DVD «Кругосветка»?
— Спасибо за вопрос. Я его обязательно задам фирме грамзаписи «Никитин», которая занимается, в том числе, и распространением наших дисков.
— Помимо названия DVD, «Кругосветка» — это еще и название вашего гастрольного тура. Признайтесь, в честь себя назвали?
— Состояние «Кругосветки» — оно хроническое. То есть мы иногда выезжаем в небольшие туры, от трех до пяти городов, был заезд и на двадцать пять городов, и все эти поездки мы назвали одним словом — тур Кругосветка». Идея названия принадлежит очень талантливой питерской журналистке Татьяне Лихановой. И я, естественно, поддержала эту идею. Что касается зарубежных поездок, то пока все ограничивается ближним зарубежьем: Украиной, Белоруссией, Прибалтикой. Из не очень ближнего был Израиль в прошлом
году. Надеюсь, что скоро количество стран будет соответствовать названию тура «Кругосветка».
— Как встречают в других странах, городах «Сурганову и Оркестр»?
— По-разному. Но общий позитив ощущается. По опыту концертов в городах, где мы были не один раз, количество публики не уменьшается, а увеличивается. Сама публика меняется. Возрастная категория становится шире. На наши концерты приходят семьями в два, три поколения.
— Сегодня рок стал более популярным, выйдя из традиционных рамок, в которых
он существовал ранее. Это как-то повлияло на качество музыки? Не зря же появилось определение рокопоп?
— Я вообще понятия не имею, что такое рок, что такое попса, что такое рокопопс. Для меня есть музыка, которая меня греет, которая мне нравится, и есть музыка, которую я просто выключаю. А то, что харизматичный, жесткий, бьющий по болевым точкам, музыкальный жанр будет существовать еще много-много лет, в этом я не сомневаюсь, в этом я уверена. Люди называют его рок. Вероятно, сейчас что-то накопилось в атмосфере, в самом человечестве, и этот жанр снова становится очень популярным и актуальным.
Рок-музыка очень чутко реагирует на все движения, которые происходят в обществе, она,как индикатор, как лакмусовая бумажка, которая показывает, какие проблемы накопились в обществе. Поэтому он был, есть и будет. Сейчас просто — очередная волна.
— А вы могли бы взять да и резко поменять тот жанр, в котором выступаете?
— Я? На самом деле то, что мы сегодня собой представляем, я не могу назвать откровенным роком. Нет. Это музыкальная эклектика. Мы играем в первую очередь ту музыку, которая нам интересна: мне, нашим музыкантам. Вот в стиле «Психеи» мы, наверное, никогда не сможем из себя выдавить, потому что у нас совершенно другие характеры и темпераменты. Хотя черт его знает…
— У нового фестиваля в Эммаусе на месте старого «Нашествия», на ваш взгляд, уже появилась какая-то особая атмосфера?
— Даже учитывая то, что мы были четвертыми исполнителями на этом фестивале, мне кажется, что собралась довольно миролюбивая публика, ощущается какой-то общий позитив, разум и любовь к музыке. Не то, чтобы, как это порой бывает, приехали потусоваться, нажраться, отключиться. Чувствуется именно какая-то заинтересованность в музыке.
— Ваши пожелания «Эммаусу».
— Не умирать. Развиваться и продолжать традиции рок-фестивалей. Вообще, как бы ни назывался фестиваль, кто бы ни был его организатором, место уже, так или иначе, есть. Оно уже намолено песнями, оно несет в себе определенную энергетику, и, мне кажется, его надо культивировать, его надо поддерживать.