2001 02 28 источник неизвестен: «Ночные Снайперы без кавычек»

Володин Алексей

Ей-Богу, достать чернил и плакать — Про Снайперов, а тем более в Рунете написано столько, что писать про них общее место все равно что ругать Гребенщикова. Заходиться от восторгов или же наоборот, презрительно цедить сквозь губу, анализировать влияния, говорить о связи творчества и жизни — не хочется.

Есть такая музыка. Первое ощущение, которое рождается по прочтении текстовых материалов и прослушивании их музыки — как будто поют что-то совершенно очевидное, как будто выпевают и формулируют то, что сидело где-то в подсознании и было недоформулировано, как будто вытаскивают из сознания рыбешек, которых хотел выловить сам.

И — при этом — полная невозможность определить их стиль. Из уст самих Снайперов прозвучало определение «эстетствующий панк», но это было сказано об акустической программе Капля дегтя/В бочке меда, а они теперь выступают в электричестве, сделавшем их, в конечном итоге, звездами.

Наверное, со времен последнего альбома Гребенщикова Real Records не выпускало ничего лучше (разве что сборник Дюши Романова, Царствие ему Небесное). Рубеж — говорящее название. Одним махом, одним гитарным риффом отделить хождение в любимчиках у веселых, молодых и слегка хипейных очкариков от теперешней звездности и потенциальных вопящих стадионов.

Были — тонкими, аристократичными питерскими девушками с легким флером снобизма вокруг их красивых лиц, и вопиющим неформатом к тому же — нежные гитара и скрипка, открытые, трепетные, саднящие и поющие сердца.

Стали невероятными, сумасшедшими, оторванными боддхисаттвами, медиумами, поднимающими на сцене смерчи. И если им самим кажется, что это результат спокойной, закономерной эволюции, то у зрителей со стороны на концертах иногда просто съезжает крыша.

Новый альбом, кстати, всосал в себя некоторые старые вещи, которые теперь звучат так, что узнает их разве только родная мама. Чего стоят одни Блины по-снайперски, которые стали теперь быстрейшим ска, настолько жестким, что сам недавний гость столицы Мэрилин Мэнсон позавидовал бы. Каждая песня — как маленький альбом, как маленький мир — киношно-саундтрековая 31-я весна, грубовато-хэмингуэевский Рубеж, похожая на решетки Летнего Сада песня со смешным названием Ежик, поражающая чувством присутствия Россия, 37-й.

Кому-то покажется, мол, эклектика — ан нет, ничего подобного. Стоит только до конца дослушать, как понимаешь, что никакой винегретности здесь нет, просто людям удалось самые разные стороны себя свести воедино.

Концерты Снайперов — отдельная песня. На концерте в их музыке появляется немного другая краска, нежели слышна на студийных записях — более светлая, что ли. Первое, что приходит в голову смотрящего на них из зала — неужели это играют и поют две маленьких милых девушки?

Второе — ощущение американских горок, екающего на виражах сердца — посетителям выставки RECORD должно быть памятно их выступление, когда Снайперы во время своего выступления устроили на 31-й весне полный беспредел, такой, что люди аж испариной покрывались, их слушая.

Скрипачка Света Сурганова, кстати, до сих по хоровой привычке смешно закрывает пальцем одно ухо, когда поет второй голос и никогда не ошибается, даже в своих самых сложных и быстрых, похожих на пассажи Ванессы Мэй, партиях.

Их внезапное появление на небосклоне большого рашн-шоубиза сродни первому приезду в Москву Майка Науменко — одни сразу стали его преданными поклонниками, другие — тут же принялись ругать; равнодушных не осталось. Их тоже — либо любят, либо сразу записывают в однодневки, и это нормально для любого настоящего, несделанного явления.

Я не отделяю сцену от жизни, и своего лирического героя от себя — я живу от концерта к концерту, — говорит Диана Арбенина в одном из своих последних интервью. Они настоящие Ночные Снайперы — люди без кавычек, отважные и отчаянные, честные и открытые.

Семь лет упорно занимались своим делом и добились своего — выучились хорошо играть, подписали хороший контракт. И главное — выковали себя, не очерствев, приобрели внутри группы несгибаемую хорду, не став от этого менее нежными.

Если бы в России существовал бы приличный аналог Грэмми, то они победили бы в номинации самая искренняя и настоящая группа года. Рубеж выйдет первого марта — и, наверное, перейдя через него, эти поляризованные личности станут перед новой альтернативой — стремительно взлететь на ими же самими поднятой волне или добровольно рухнуть вниз, назад в подвалы. Первого они не боятся, а второе уже маловероятно.