2011 10 09 Комсомольская правда: «Я никогда серьезно ни к себе, ни к своему творчеству не относилась»
корреспондент — Валентин МАЛЮГОВ
Светлана Сурганова: «Я никогда серьезно ни к себе, ни к своему творчеству не относилась. То есть, по крайней мере, процент самоиронии всегда во мне присутствовал и, я надеюсь, я его не потеряю до конца своих дней».
Гость – Светлана Сурганова. Ведущий – Валентин Малюгов.
Малюгов:
– Сегодня в рамках программы «Суперстар» – именитая гостья Светлана Сурганова, которая из памяти не пропадала никуда, но из кадра пропала, наверное, где-то около года. Вы гастролировали, я так понимаю, и готовились к новой программе?
Сурганова:
– Мы пытались взять творческий отпуск, но как-то у нас плохо это получилось. Потому что все равно образовались концерты. Потом концертная программа настолько хорошо сложилась, что возникло желание эти песни записать. Мы только что закончили запись альбома и теперь, конечно, есть желание этот альбом подарить нашим зрителям, слушателям и отправиться вместе с ним в тур.
Малюгов:
– Еще в один творческий отпуск, но уже другой?
Сурганова:
– Кругосветка продолжается.
Малюгов:
– Светлана, в преддверии нового альбома мы, конечно, поговорим с вами о музыке, но все-таки, коль мы заговорили об отпуске, то как вы отдыхаете. То есть, вы ездите по каким-то курортам или ходите в походы, расскажите.
Сурганова:
– Я действительно люблю ездить на курорты. Мне полюбилось место на юге Португалии, называется Армасао де Перо. Это побережье Атлантики, не очень еще заполонено людьми, поэтому спокойное, но достаточно облагороженное сервисом и очень, конечно, меня влечет сама по себе вода. Очень чистый океан, он прохладный, бодрит, сам по себе очень мощный и красивый.
Малюгов:
– А сцена – это главная любовь вашей жизни или все-таки есть что-то еще более важное, ценное и центровое?
Сурганова:
– Ну, наверное, вы правы – это зритель, это сцена, это музыка и все, что с этим связано.
Малюгов:
– А муза для вас из чего состоит? У каждого это нечто абстрактное. Кто-то в это понятие вкладывает, может быть, любимого человека, кто-то некую обстановку.
Сурганова:
– Наверное, просто способ самовыражения, общения с этим миром. Это взаимодействие мое с миром – вот моя муза. И вот мое, наверное, самооправдание, оправдание меня в этой жизни.
Малюгов:
– Когда пою, когда творю, тогда и живу?
Сурганова:
– По всей видимости, да.
Малюгов:
– В одном из ваших интервью прочитал, что вы неисправимый оптимист. В принципе, сейчас вы это и доказываете. Но в то же время, мне кажется, что вы человек достаточно спокойный. Правда ли, что у вас есть некий ваш жизненный оптимизм и кто вы по темпераменту?
Сурганова:
– Холерик, сангвиник, меланхолик, флегматик вместе взятый.
Малюгов:
– Как это сочетается?
Сурганова:
– Прекрасно сочетается. Просто, мне кажется, что нет повода жаловаться на эту жизнь…
Малюгов:
– Повод есть всегда, просто как с этим справиться, да?
Сурганова:
– Ну тоже верно. Не знаю, в какие-то тяжелые моменты возникают примеры, и ты уже ориентируешься на эти примеры и думаешь – тебе грех жаловаться. У меня родители – блокадники, вот, действительно, были сложности в жизни, да, но как они достойно все это перенесли. И далеко не они единственные. Масса примеров достойных поступков, достойного проявления в сложнейших жизненных ситуациях. И когда знаешь такие примеры, не соответствовать как-то неловко. И уже подтягиваешься…
Малюгов:
– Очень скоро, наконец-то, могу сказать, после долгого творческого отпуска «Сурганова и оркестр» выпускают новый диск, а, может быть, даже новое видео. Расскажите, пожалуйста, про то, как родилась эта пластинка и как долго она была в производстве?
Сурганова:
– Мне кажется, мы побили все возможные рекорды, если говорить о производстве. Пластинка была записана, если суммировать все количество дней, которые мы провели в Германии, а пластинка писалась в Гамбурге, в «Хоум-студии», где когда-то в свою очередь писались такие коллективы, как «Рамштайн» и «Депеш мод», ну, то есть, студия со своей интересной музыкальной историей. Как мы туда вышли, на эту студию, это отдельная история. Одним словом, если суммировать то количество дней, которое мы там провели, именно с записью альбома, а мы прошли все циклы, начиная с записи гайдов, послойной записи всех инструментов, сведения и масс-стеринг, это, наверное, в общей сложности заняло где-то 35 дней. За такие сроки никто, уверяю вас, конечно, альбомы не пишет. Это было продиктовано рядом причин, в том числе, финансовыми. Так скажем, недешевое удовольствие, хотя тот опыт, который получен в этой студии, крайне важен, интересен и я благодарна тому времени и тому, что мы получили результат. Но как получилось? Песни уже были сформулированы. Мы понимали, какие песни мы будем писать, мы понимали, как они будут звучать. Почему? Потому что мы эти песни обыгрывали на нашей почтенной публике в течение, наверное, полугода или месяцев 8-9. Они претерпевали какие-то доработки, изменения в плане аранжировок. Фактически мы их тестировали на публике, публика это все очень терпеливо и с благодарностью принимала. Мы понимали, как песни нравятся, а какие – в меньшей степени. И вот из этой программы было выделено 12 треков и они составляют эту новую пластинку, которую мы назвали «Увидимся скоро».
Малюгов:
– Не будет больше творческого перерыва в группе?
Сурганова:
– Да, собственно, его и не было. Мы пытались взять этот творческий отпуск, но не удалось, не получилось, не дали. Предложения с концертами были постоянные, от которых мы просто не могли отказаться.
Малюгов:
– И в итоге это все воплотилось в новый диск, который, я так понимаю, будет существенно отличаться от того, что мы слышали ранее?
Сурганова:
– По крайней мере, мне бы этого очень хотелось. Чтобы саунд был жестче, более гитарный, брутальный. Но почему-то все равно он получился очень лиричный, очень спокойный, мягкий. Вот так и не удалось мне стать таким каким-то злыднем музыкальным.
Малюгов:
– А почему есть такое стремление стать музыкальным злыднем? То есть, можно ведь, наверное, на какие-то даже и серьезные темы петь. Может быть, не так серьезно, как вам хочется, да…
Сурганова:
– По поводу серьезности я вообще не хочу говорить. Я никогда серьезно ни к себе, ни к своему творчеству не относилась. То есть, по крайней мере, процент самоиронии всегда во мне присутствовал и, я надеюсь, я его не потеряю до конца своих дней. Но представлялось что-то такое больше к мьюзу, да, вот в сторону такого громкого, мощного, плотного очень звучания. А все равно, то ли вот мягкость характера, то ли, может быть, молодые музыканты еще не настолько дерзновенны…
Малюгов:
– Но в итоге мы с вами получили качественно новый звук, насколько я понимаю, и саму идею той или иной композиции, потому как это зависит и от того коллектива, который у вас присутствует. Давайте побеседуем с вами о треке, который называется «Увидимся скоро». Он выбран заглавной песней с нового диска, который мы ожидаем. Скажите, почему именно он стал центровым моментом вашей пластинки? И с кем вы увидитесь-то?
Сурганова:
– На самом деле, в этом альбоме присутствует песня «Друзей, которых уже нет с нами». И в общем-то, на самом деле, это туда обращение. Ну, так скажем, не все так просто, не все так ажурно. Это обращение и к этому миру, и к тем мирам. И пусть это никого не пугает. Мы все равно рано или поздно все там встретимся. Подтекст названия на самом деле вот такой. Сначала у меня была идея назвать пластинку «Спиритус» или «Душа», «Дух». В этом альбоме есть трек под названием «Душа». Но фонетическая особенность этого слова – спиритус – для нашей страны, конечно, сразу навевает определенные ассоциации. И меня, честно говоря, отговорили от этого названия. Хотя, конечно, кто знает латынь, это прекрасное слово, означающее дух. Но после того, как мы сделали фотосессию для нашей будущей афиши, я поняла, что название будет «Увидимся скоро». Потому что там есть что-то такое космическое, мы там выглядим, как инопланетяне. И вот это название «Увидимся скоро» под стать этой фотографии. Мне очень нравится.
Малюгов:
– Ну что ж, будем ждать официального видео на эту композицию, я надеюсь, что оно будет. Скажите, а когда вы выбирали название для своего нового проекта, он родился, как мне кажется, немножко внезапно, ввиду определенных обстоятельств, почему пришло такое название «Сурганова и оркестр»? Сурганову-то к тому времени уже знали…
Сурганова:
– Да, более-менее что-то слышали, видели… А вот оркестр достался мне по наследству от коллектива «Север комбо». То есть, это уже был слаженный музыкальный коллектив, который играл очень танцевальную задорную музыку в латиноамериканском стиле. Причем, там была широкая музыкальная палитра из музыкальных инструментов представленная. Духовая секция, ритм-секция, перкуссии и клавишные. То есть, это действительно напоминало мне такой небольшой оркестр. И еще с музыкальной школе моя симпатия и любовь к широте музыкальной палитры и симфонизации любой мелодии, наверное, это все вместе и привело к названию, что это все-таки будет оркестр. Жаль, что у большинства людей бытует стереотип, что, если оркестр, он должен быть или джазовым, или симфоническим. Но мне хотелось этим названием подчеркнуть именно широту музыкальных взглядов наших, музыкальных возможностей и того, что, в принципе, от наших аранжировок, от наших песен можно ожидать все, что угодно. Это расширяет нашу музыкальную палитру.
Малюгов:
– Скажите, вот этот коллектив появился после определенных событий, когда «Ночные снайперы» были, но потом, скажем так, интерпретировались в другой состав, если можно это назвать составом. Что произошло? И кто «Ночных снайперов» развалил?
Сурганова:
– Столько лет прошло, и все-таки этот вопрос еще кого-то волнует. Неужели есть еще коллективы в нашей стране, развал которых столько лет может волновать? Удивительно. С одной стороны, мне это импонирует, а с другой стороны, мне кажется, это не должно обсуждаться, все случилось, как случилось. Я благодарна тому времени, когда мы были с Дианой вместе, и я очень ей благодарна за то, что она сохранила это название, которое когда-то было нами с ней придумано.
Малюгов:
– А кто его все-таки придумал?
Сурганова:
– Мы с Динкой. Уж не буду рассказывать, при каких обстоятельствах, но да – это такой плод коллективного сознания. Сначала это был такой юнец, подросток, теперь это совершенно взрослый уже мужчина или там женщина – «Ночные снайперы» – коллектив с очень богатой, многолетней историей. Если в 1993 году все это зародилось, то в 2012 году Снайперам будет 19 лет. Представляете? Страшно подумать… Я сама себя ощущаю на 25, а одному из моих музыкальных детищ уже будет 19 лет. В голове не укладывается.
Малюгов:
– Скажите, а вы сейчас с Дианой Арбениной общаетесь?
Сурганова:
– Нет, мы общались, виделись, созванивались, но, мне кажется, у нее сейчас вот эта родительская доминанта, плюс у нее много всяких зарубежных проектов – на Украине она абсолютная звезда…
Малюгов:
– Одним словом, занятость не позволяет?
Сурганова:
– Ну да, занятость не позволяет. Или, может, еще что-то не позволяет. Но пока не общаемся.
Малюгов:
– Скажите, вот проходит какое-то событие в жизни, да, оно, может быть, и негативное, но помнишь только хорошее. Вы с этим согласны или нет?
Сурганова:
– Не знаю. Совсем бы недавно я ответила, что абсолютно точно. Такое защитное свойство памяти оно отфильтровывает весь негатив и все равно такая аура светлая, очень позитивная, остается. Без какого-то привкуса горечи. Но сейчас я понимаю, что это не совсем так. То есть, иногда вот эта ложка дегтя проклевывается.
Малюгов:
– Скажите, а какой бы фильм вы сказали, что вот он – про меня?
Сурганова:
– Про меня? Такой, наверное, картины еще никто не отснял. Но первое, что вот сейчас мне пришло в голову, скорее, на ассоциативном уровне, помните, был такой старый-старый фильм «Девчата» – почему-то он мне пришел в голову. Вот этот фильм, наверное, про меня.
Малюгов:
– Хороший повод, кстати говоря, задуматься нашим слушателям о том, что можно «Девчат» и пересмотреть. Новый диск скоро выйдет?
Сурганова:
– Буду точной – 13-го числа (октября. – Ред.) должен состояться релиз альбома, то есть он должен материализоваться в пластинку.
Малюгов:
– Какие названия! «Увидимся скоро», «Не покидай меня». Такой, знаете, бросок в будущее. Эта песня с чем связана?
Сурганова:
– А это так и есть – призыв к любимому человеку. К человеку, который не отпускает мое сердце уже много-много лет и хотелось бы, чтобы и дальше наши жизненные параллели так бы и текли в одном направлении.
Малюгов:
– Скажите, а Интернет в вашей жизни какое место занимает?
Сурганова:
– Я очень скромный пользователь Интернета и захожу в Сеть только тогда, когда мне нужна какая-то конкретная информация по конкретному поводу.
Малюгов:
– В одном из ваших интервью я увидел ваше признание о том, что, если бы вы не стали певицей, то стали бы актрисой. Это правда?
Сурганова:
– Театр всегда завораживал меня. Это всегда был определенный трепет. Даже сейчас, каждый раз выходя на сцену, я очень волнуюсь. Это таинство какое-то, это как прыжок в космос, я не знаю даже с чем это сравнить. Особенно если концерты проходят в каких-то академических залах, это бывает и филармонический зал. Например, не так давно мы играли в театре Чехова в Ялте. Это были какие-то Дома культуры, которые сами по себе тоже очень напоминают театры. На самом деле, по всей видимости, моя мечта сбылась. Причем, вдвойне. Я и занимаюсь музыкой, и я сопряжена со сценой.
Малюгов:
– То есть песню нужно не только сыграть и спеть, но и…
Сурганова:
– Прожить ее.
Малюгов:
– Да, прожить и действительно сделать из этого некую постановку свою личную.
Сурганова:
– Каждая песня – да, это такой мини-спектакль, монолог.
Малюгов:
– А самый первый ваш выход на сцену вы помните, как это было, в какое время? Вспомните, как вы впервые пережили эту публику, настроение свое, свою постановку тогда?
Сурганова:
– Вы говорите уже обо мне, как о «Сурганова и оркестр» или там о «Ночных снайперах», либо это мои самые ранние опыты? Самые ранние – это было в музыкальной школе, в шесть лет, первый отчетный концерт. Концерт Вивальди «Ля минор», как сейчас помню. Аккомпанировала Людмила Ефимовна Зенина мне. Я настолько волновалась, что загнала тембр, наверное, в полтора-два раза. Она потом уже жаловалась моей маме и сказала – Лиечка, это что-то ужасное, за твоей дочкой мне было просто не угнаться… Вот это, пожалуй, одно из первых ярких впечатлений публичного выступления со скрипочкой в руках.
Малюгов:
– А можно ли вас в ближайшее время увидеть с некими классическими инструментами? Либо, может быть, ваш коллектив, хоть он и не симфонический…
Сурганова:
– Ну, это, конечно, сейчас очень модно и престижно. Да и не только сейчас. Каждый музыкальный коллектив и рок-коллектив, который доходит до какого-то определенного этапа своего развития и статуса, он позволяет себе такие программы, концерты с большим симфоническим оркестром, да. Из наших музыкантов что приходит на ум, это, например, «Би-2», проект у них не так давно был с симфоническим оркестром. Я, конечно, тоже лелею надежду когда-нибудь такое себе позволить. Тем более, это в принципе мое, я в принципе очень люблю классическое обрамление, классические инструменты и симфонизацию. Дай бог, может быть, это когда-нибудь и случится. Кстати, не за горами 10-летие коллектива и, может быть, какой-то сет программы, этого шоу юбилейного, мы сыграем с симфоническим, если не оркестром, то, может быть, это будет квартет, сикстет, октет.
Малюгов:
– Я уже по нашему разговору понял, что к 10-летию вы дождетесь чего-то невероятного от группы Сурганова и не симфонический оркестр, а, может быть еще какой-то другой к тому времени. Поживем – увидим. Ну а в завершение нашего интервью, расскажите, о чем этот диск, который вы так долго готовили?
Сурганова:
– Фактически программа вместе с записью альбома заняла максимум год. Я считаю, что это недолго. Вопрос в другом. Конечно, туда вошли не только авторские песни. Там есть перепевки и один кавер, но все равно – это же надо было сформулировать, саранжировать, прожить. Вы спросили, о чем этот альбом, его идея? Это надежда на встречу. Даже если она в рамках нашего восприятия, нашей реальности невозможна.
Малюгов?
– Надеяться нужно всегда?
Сурганова:
– Конечно.
