2002 08 05 Газета «Час»: интервью «Не люблю пофигистов!»
Корреспондент — Певнева Екатерина
Одной из кульминаций «нововолнового» рок-концерта на пляже в Дзинтари было первое латвийское выступление питерской группы «Ночные снайперы». И попали они в сердце нашей публики просто снайперски. А незадолго до этого мы поговорили с главным песенным генератором группы Дианой Арбениной.
Диана Арбенина, главный «генератор» мощно набравшей обороты группы «Ночные снайперы», — про то, что Москва «может запросто перемолоть», а люди из шоу-биза друзьями не бывают
Кстати, Диана родом вовсе не из Магадана, как везде пишут, а из Белоруссии. Но в три года переехала с родителями на Север — на Чукотку и Колыму. И только за год до своего переезда в Питер, уже после знакомства со второй «снайперской» девушкой, Светой Сургановой, Дианина семья перебралась в этот самый «солнечный Магадан».
Питерская депрессия и московские жернова
— Диана, что у «Снайперов» новенького?
— Мы записали весьма актуальный и разноплановый альбом «Цунами» — в феврале на киевской студии «Столица-звукозапись». Там 14 моих новых песен. Выйдет в сентябре-октябре.
— Ты сейчас больше времени проводишь в Москве, даже сняла там квартиру…
— Это связано исключительно с выходом альбома. Живя в Москве, конечно, удобней работать. Но я очень люблю Питер. Да и рассказывать о том, что востребованный музыкант где-то живет — довольно смешно. Можно сказать, откуда он. Дома он бывает редко, потому что почти всегда на гастролях.
— Ну что же, давай скажем так: в Москве вы теперь появляетесь часто. И наверняка уже столкнулись со стилем жизни, ритмом и нравами так называемого столичного шоу-бизнеса?
— Да, ритм жизни в Москве бешеный. Если у тебя неокрепшая хорда, лучше туда не соваться. Не то тебя просто перемелют, как уже было со многими. Мне повезло. У меня там много близких людей, которые совсем не занимаются музыкой и не относятся к этим кругам вообще. Я с ними обалденно себя чувствую и классно отдыхаю! Я очень четко разделяю работу и то, что называется private life . Северные люди, к которым я себя причисляю, просто так не разбрасываются словом «друг». И даже проработав в шоу-бизнесе три года, я не могу назвать другом какого-то человека оттуда.
— А почему «Снайперы» «перешли в электричество» только три года назад — ведь существуете вы, если я не ошибаюсь, лет десять? Неужто не хотели на большую сцену?
— Если честно — нет. Сначала мы просто пели песни в свое удовольствие. В коммунальных квартирах, в переходах метро, потом в каких-то маленьких клубах, потом клубы стали расти. На определенном этапе у нас появился менеджер Света Лосева (экс-директор «Ноля», известный тусовочный фотограф. — Е. П. ), за что ей большое спасибо. На каком-то этапе мы поняли, что сотрудничество с ней нас опять тормозит, и пошли еще дальше. Словом, смена отношения к собственному творчеству у нас происходила постепенно.
— Ваш «Рубеж» принес вам такое количество поклонников, что люди пытаются «раскопать» и ваши предыдущие два альбома. Два слова о них можно?
— В 98-м у нас со Светкой вышел акустический альбом «Капля дегтя в бочке меда». А в 99-м — «Детский лепет». Моя шутка. У меня в 99-м была питерская депрессия, я сидела и думала: «Черт побери, ну что же делать? Такое болото вокруг!» И тут мне пришла в голову мысль: почему бы мне не собрать все записи с 89-го по 99-й и не поместить в один альбом? Светка загорелась этой идеей. Мы заняли 500 долларов, выпустили 100 маек и 100 дисков. И в результате отдали эти 500 долларов и вышли «по нулям». Кстати, «наши» майки гуляют по Питеру до сих пор и считаются раритетом. На них написано: «Снайперизм живуч, горяч и дерзновенен».
«Современники не пишут достойных стихов!»
— Песни — лучший способ высказаться, нежели любые интервью. Но вот я не уверена, что ваши песни одинаково воспринимают все…
— Ну и классно! Хотя я сама иногда думаю: зачем эти малолеточки 14-15 лет приходят на наш концерт? Ну ладно «31-я весна» — зажмуримся, закроем глаза и подумаем, что они там хоть как-то что-то «просекают». Но вот в «Россия, 37-й» от чего они тащатся?! А вообще песни пишутся, мне кажется, не чтобы встать на трибуну и что-то проорать, а когда тебя что-то или кто-то очень сильно цепляет, когда ты в кого-то влюбляешься…
— А тебя так вот творчески цепляет чаще кто-то или что-то?
— Фифти-фифти. Невозможно не реагировать на то, что происходит в мире и в стране. Я очень не люблю пофигистов. Но люди цепляют намного глубже, потому что нужно, конечно, мерить свою историю по истории страны — но если у тебя нет этой своей истории, значит, ты мертвая. Значит, нет истории страны тоже. Если смотреть на 20-30-е годы, например, на то, как жила Цветаева… Она же была очень одиноким человеком. Когда у нее закончились все душевные ресурсы, чтобы как-то выживать, надеяться, она с собой покончила.
— Ты, наверное, любишь поэзию именно того периода. В отличие от той же Земфиры, ты совсем не используешь слэнг, у тебя очень правильный русский язык. Ну — филолог…
— Я больше лингвист. Кстати, должна была преподавать русский язык иностранцам. Я люблю Пушкина и Бродского, и на этом можно поставить точку, несмотря на то, что я действительно много знаю, многих читала и любила в свое время. Маяковский, Хлебников… Мне нравится в стихах математика. Стройность, логичность. То, кстати, чего напрочь лишена поэтика Цветаевой. Но математика эта должна быть фатальная. Такое отчаяние, которое свойственно людям, которые действительно понимают, что такое фатум, и каждый день живут как последний.
Что же касается сегодняшнего словоблудия, то я просто не встречала ни одного современника, который бы писал достойные стихи. Стихи пишут все, но не отдают себе отчета в том, чем занимаются. Время у нас какое-то… замусоренное. Мне нравится больше прозрачность и чистота в жанрах. Хотя в музыке это сегодня нереально. Рок-н-ролла сейчас «чистоганом» нет, да и попса тоже какая-то непонятная.
Голова Аллы Пугачевой
— Есть ли личности, которые внушают тебе уважение и симпатию на отечественной эстраде?
— Алла Борисовна Пугачева, безусловно.
— А что ты как филолог… лингвист (!) скажешь насчет ее песни со словами «Голова моя глупая, безногая, безрукая»?
— Но не она же писала эти стихи!
— Может, и так. Но она же их поет!
— Я такое петь не стану. Но она прошла, вероятно, слишком большой путь… Поэтому, если она это поет, то, значит… она это поет. Мне нравятся люди с шармом, выносливые и абсолютно отчаянные.
05.08.2002
