2002 12 Журнал NME: интервью «Уставший от бега»
Корреспондент — Мортишия Адамс
Когда плохо — пузом в снег. Когда хорошо — ухом к стенке и слушать, как играет любимая группа, — между прочим, своя. Казалось бы, как все просто. Но Диана Арбенина — не такой уж простой человек.
«Подожди-ка, я сбегаю за стулом, хочу смотреть в глаза». Диана пересаживается с дивана на стул и теперь сидит точно напротив.
«Вот, другое дело».
Беседа начинается так: NME рассказывает Диане о том, на какие мысли навели его тексты песен нового альбома «Ночных Снайперов», Диана слушает со скептической улыбкой, иногда смеется и в конце концов говорит:
«Может, и спрашивать ничего не будешь? Ты и так уже все очень ладно рассказала».
Можно было бы и не спрашивать, но тогда, если судить no текстам, смотрите, какой бы у нас получился из Дианы человек.
Портрет Дианы — той, которая скрывается за текстами песен
Она живет одна, ее никто не любит, она всех опасается, никому не доверяет, боится предательства, готова в любой момент ответить ударом на удар, грубостью на грубость. У нее маленькое и неуютное жилище, на кухне — плита с пригорелой гречкой, в холодильнике — пиво, водка и заплесневелый сыр, в ванной подтекает кран. Скорее всего, ей никто не звонит и никто не приходит к ней в гости — если не считать гостями тех, с кем можно выпить и переспать. Ha окнах уже давно нет штор — где они, твою мать… И что за дерьмовый вид из окна… И почему же так давно не выглядывало солнце… И соседи — гады — ну какого хрена у них каждый вечер так орет телевизор?
* * *
Ну что, может такой человек стать звездой? Будет ли кто-нибудь слушать его песни? Станут на него смотреть с восхищением и со слезами на глазах тысячи людей? Такого — разве что пожалеть, не более того.
Поэтому спрашивать нужно.
От чего тебе может стать радостно?
«Hy, вот мы заговорили сейчас о детских книжках (мы действительно о них заговорили. — NME), я вспомнила про трех поросят, представила себе их — таких бледно-розовых, смешных, и мне сразу стало хорошо. Я люблю окружать себя эмоциональным комфортом. Мне очень хорошо от того, что я сейчас вспомнила, оттого, что парни играют сейчас то, что я должна от них услышать (за стенкой репетируют «Снайперы», и Диана все интервью с интересом и удовольствием прислушивается, как они там, и напрягается каждый раз, когда музыка вдруг замолкает. — NME), a больше мне ничего и не надо».
To есть развеселить и обрадовать тебя совсем не сложно?
«He сложно. Меня радует доброта. И еще — когда люди влюбляются. Они такие красивые становятся… Или, вот, например, идешь no улице, видишь — бежит щен, и у него, там, какие-то ухи длинные. Ты ему: «Ав-ав!» — он на тебя посмотрел, и уже как-то легче, и хорошо. Вообще люди какие-то замороченные, они забывают о том, что ответы на все вопросы очень просты». 0днажды Диана даже пожертвовала здоровьем и прыгнула в канал Грибоедова, чтобы спасти кошку. Кто-то пытался эту кошку утопить, был октябрь, и вода в канале была октябрьской — без подогрева.
«Пришлось много выпить, конечно. И закончилось все это для меня не очень хорошо на следующее утро. Потому что очень холодно было».
Портрет Дианы — той, которая отвечает на вопросы
У нее много друзей, она обожает то, чем занимается, у нее красивое лицо с мягкой улыбкой и теплым взглядом, она радуется самым незначительным мелочам, ей достаточно какой-нибудь ерунды, чтобы вытащить себя из депрессии, она любит смеяться и готова броситься в реку, чтобы спасти утопающего котенка. У нее есть любимые книги, светлые мечты и вера в себя и тех, кого она любит. День начался — и это уже здорово! Сегодня репетиция группы — и это замечательно! Жизнь — это так круто!
* * *
Есть такая наука, которая называется психолингвистика. Она занимается изучением текстов и выявлением в них лексики, которая свидетельствует о том или ином психическом складе автора. Люди, которые пишут веселые и задорные тексты, имеют маниакальный склад личности; авторы, которые восхваляют ценность дружбы и гнобят предателей, ycловно называются параноидами; зануды, тексты которых нормальному человеку невозможно понять, считаются шизоидными личностями; авторы любовных романов и мыльных опер, если копнуть поглубже, оказываются истеричными типами; люди, пишущие о смерти и о том, что жизнь не имеет смысла, — депрессивными, ну a те, в чьих текстах много физиологии, темноты, мрачнухи, жестокости и грубости, в психолингвистике называются эпилептоидами.
О6 этом NME рассказывает Диане, чтобы объяснить, что именно нас так насторожило в ее текстах. Диана не очень хочет верить в то, что она — эпилептоид, хотя беспристрастный компьютер и уважаемый университетский профессор (см. в конце текста) это подтвердили.
Из твоих песен так и прет темная лексика. Вот, например, песня «Черное солнце»…
«A, ну «Черное солнце» — это coциальный текст, — перебивает Диана. — Это вообще песня, которая, no сути, KO мне имеет мало отношения. 3десь у меня была совершенно конкретная задача: нарисовать картинку того, что сейчас происходит в нашей стране с девочками от 11 до 60 лет. Если ты выбираешь этот текст как самый темный, значит, моя цель достигнута. Это просто супер, я добилась того, чего хотела».
A почему у тебя такая странная задача? Тебе не кажется, что у нас и так слишком много всего темного. Одни газеты чего стоят — посмотри на заголовки того же «MK». Большие, черные и такие…
«Подожди, подожди, — взволнованно перебивает Диана. — Давай не путать тексты моих песен с «Московским Комсомольцем». Ha альбоме 14 песен, и все они очень разные. С разным настроением. Невозможно постоянно выливать веселые эмоции. Если ты постоянно веселый, значит, ты просто болван. Вот болван. A если от тебя все время темные эмоции исходят, значит, ты чернушник. Я вообще таких не люблю, просто пинком бы их под зад».
А тебя легко вывести из себя, разозлить?
«Конечно, я же эпилептоид».
Это Диана так шутит, но на самом деле попадает в точку. Эпилептоид и в самом деле всегда начеку и готов в любой момент взорваться и дать отпор. Поэтому всем, кто общается с Дианой, лучше бы заранее как следует подготовиться и узнать, какие вещи ей не нравятся и из-за чего она легко может выйти из себя.
«Мне не нравится пафос. Вот этот дешевый пафос, свойственный людям, которые, во-первых, пытаются изобрести велосипед (а он уже изобретен, как известно), а во-вторых, носятся с такой ложной гиперидеей (слово «гиперидея» произнесено с отвращением. — NМЕ), которая сидит в башке, а на поверку оказывается, что человек — полный ноль. Как говорил мой бывший басист Гога Копылов, «человек сам себя помножил на ноль». Классная фраза. Копнешь человека поглубже, а там пусто. И становится досадно, думаешь: «А, черт! 0пять приходится разочаровываться! Но нужно идти дальше, чего уж».
Диана умеет абстрагироваться от людей, когда они уж слишком ей надоедают.
«Чем больше народу, тем быстрее я отключаюсь. Я беру ручку и начинаю рисовать себе что-нибудь на салфетке, и тогда мое пребывание там становится осмысленным. Вообще, тусовки я не люблю. Но за людьми наблюдать — да, разумеется, люблю. Сидишь, а в голове у тебя, как это свойственно эпилептоидам, идут свои процессы, и ты понимаешь, что нашел какое-то оправдание этому вечеру. В клубах, где людей очень много и кто-то постоянно к тебе подваливает, я беру ручку, беру листик — и все нормально, я уже работаю».
Интересно, а в детстве у тебя было много друзей?
«В детстве — да, а потом, как у любого нормального… эпилептоида, их становилось все меньше и меньше, все меньше и меньше, но тем важнее становились те друзья, которые остались».
А для чего, по-твоему, нужен друг?
«Друг — это прежде всего надежность. Я верю в дружбу, а к любви у меня очень скептическое отношение».
Скептическое отношение к любви?! А говорила, что тебе нравится, когда люди влюбляются.
«Ну, влюбленность и любовь -это совершенно разные вещи. Влюбленность — это порыв, безответственность и ветер. Что касается любви, то для меня это прежде всего забота, ответственность и верность. И когда ты лишаешься этого всего — и тут уже совершенно пофиг, кто ты — эпилептоид или шизофреник, — всем становится одинаково больно. Когда человек тебя предает, ты перестаешь верить. А что касается друга, для меня это чувство номер один. Потому что я, например, знаю, что мои друзья абсолютно счастливы оттого, что я у них есть. Я их никогда не сдам и не брошу, и они всегда смогут ко мне прийти».
Кажется, предательство — это то, чего ты боишься больше всего.
«Раньше — боялась. Но когда все это прошло и пошло дальше…»
Но жизнь-то не прошла, она же продолжается…
«Да, но она тебя все-таки учит».
А, то есть теперь ты внимательнее относишься к людям, с которыми собираешься дружить?
«Ну, я вообще теперь внимательнее отношусь к тому, что люди мне говорят. Дело в том, что у меня был друг… Восемь лет. Друг и человек, которого я любила. И в какой-то момент у него появилось увлечение. Мимолетное. И я сказала ему: «Слушай, что касается постели — ну ради бога, но понимаешь, нас же с тобой связывает небо». А он мне на это сказал: «Да пошла ты на хер со своим небом».
Я очень переживала. Это было год назад. И вся моя прошлая осень была в таких вот черных и мутных оттенках (кивает на стопку бумаги с текстами «Цунами», лежащую на столе). И в какой-то момент… Мне кажется, существует два типа людей, которые переживают горе. Одни выплескивают его наружу, ложатся пузом на снег и просто умирают на какое-то время, отдают всего себя этому горю, от них ничего не остается. Только после этого они поднимаются и идут дальше. И есть другая категория людей, у которых что-то случается, но они встают на следующее утро, чистят зубы, идут на работу и так далее… А потом в один прекрасный день — ну, или, в данном случае, непрекрасный — они бабах! -и умирают. И никто не может понять, почему же это случилось, ведь горе произошло с ними уже целых десять лет назад. Мне очень жаль людей второй категории, потому что сама я отношусь к первой. Я очень доверяю земле и снегу — может, потому, что так много прожила на Севере».
* * *
Однако нужно все-таки поговорить о новом альбоме, который наконец выходит. Когда в разговоре возникают слова «аллергия на ласки» из песни «Африки», Диана произносит сложную фразу, которую NМЕ не сразу удается понять:
«Когда влюблен, очень сложно воспринимать неравнодушное отношение к тебе других людей».
Отношение каких других людей? Тех, в которых влюблен?
«Нет, наоборот. Тех, в которых НЕ влюблен. Вот на их ласки возникает аллергия».
А как же это так получилось, что ты в него не влюблен, а дело уже дошло до ласк?
«Нет-нет-нет. Это исключительно фантазия поэта».
Ну бог с ней, с аллергией. Главное все-таки музыка. Почему на новом альбоме так много чего-то кабацкого? Скрипки — как на Брайтон-бич…
«Вот не смогли мы совладать со скрипкой. Пытались-пытались, пытались-пытались, и все равно не смогли. А вообще альбом «Цунами» — это наш первый взрослый альбом».
Взрослый альбом, но не смогли совладать со скрипкой, и она звучит не так, как хотелось бы?
«Нет, она звучит так, как хотелось бы, но… Если в коллективе пять человек, мнения которых равноценны, то каждый из них привносит с собой что-то свое, свою смазку, и невозможно заставить четверых играть именно так, как нужно тебе. Что касается альбома «Рубеж», там не получилось вообще ничего. Это нулевой разговор людей друг с другом: один играет одно, другой — другое, третий
— третье, и в результате каждый играет себя, а не музыку. А в альбоме «Цунами» уже была эта связка, сцепка».
В этот раз была сцепка, но понять друг друга не всегда получалось? Ну, как в случае со скрипкой.
«В каких-то местах было проще, в каких-то — сложнее. С одной стороны, люди лучше понимают друг друга, с другой стороны, понимая, они жестче цепляются за какие-то принципиальные для них вещи. Но коллектив у нас очень благополучный, у нас никогда не бывает ругани. Когда занимаешься одной работой, перестают иметь значение имя, возраст, по-хорошему — пол. В коллективе главное — гитара, а уже потом — тот, кто за ней стоит. Но, с другой стороны, каждый человек в нашей группе очень важен и самостоятелен. Когда люди дозревают до сольной карьеры, они уходят и начинают что-то свое, и я, кстати, это очень люблю и буду рада, если у каждого из наших музыкантов будет по какому-то своему сольному коллективу, если это не будет мешать нашей работе. А если будет мешать, значит, мы расстанемся».
У тебя есть на этом альбоме любимая песня?
«Да там их не одна… «3ву-чи!» мне нравится. Там же их 14… Ну, допустим, без «Черного солнца» — 13″.
Что же, ты не любишь «Черное солнце»?
«Да она мне не принадлежит…» — загадочно отвечает Диана.
«Цунами». Анализ Текстов
В текстах много физиологии, чувственности. Но чувственности — на уровне физических ощущений, а не чувств. Плюс отрицательность, негативизм, тематика смерти.
1 «ПАРОХОДЫ»
Путаница мыслей, готовность к принятию агрессии. Потенциальная жертвенность и агрессивность одновременно.
2 «НА ГРАНИЦЕ»
Много метафор движения, пространства. Желание двигаться, только неизвестно, в каком направлении.
3 «КАТАСТРОФИЧЕСКИ»
Попытка представить себя умирающей рыбой.
4 «ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ»
Мечущаяся натура. Требовательность, капризность и агрессивность одновременно.
5 «ЦУНАМИ»
Попытка столкновения несопоставимого: мед и цунами. Путаница мыслей, неразвитость языкового сознания. Жесткость и грубость превалирует над поэтичностью.
6 «ТЫ ДАРИЛА МНЕ РОЗЫ»
Непонятные образы («дышать в трубу», «нарезать круги»). Соединение языка телефонного разговора с мыслями предсонного состояния уставшего от бега человека. Привнесение отдельных диалектизмов («зазноба»). Человек явно не из Москвы.
7 «ВРЕМЯ ГОДА ЗИМА»
Нарушения словоупотребления («любви», «цедить коньяки»). Агрессия и философия жертвы («нам плюют в сердца»).
8 «СТОЛИЦА»
Желание убежать. От чего? Витальная тоска, характерная для депрессии. Состояние, близкое к состоянию человека, пытающегося совершить самоубийство. Тут или кто-то спасет (неизвестно от чего), или человек выбросится из окна.
9 «ОХОТА НА ВОЛЧАТ»
Автор ощущает себя волчонком — загнанным в угол, агрессивным, непонятым. Желание укусить, если не пригреют, не накормят. Позитива нет почти совсем. Непонятно, за что можно (а по логике автора надо) любить его/ее.
10 «ЧЕРНОЕ СОЛНЦЕ»
Апокалиптическое видение мира. Характерно для депрессии, осложненной возбудимостью.
11 «АFРИКИ»
Невразумительно. 3атрудняюсь ответить/объяснить/понять.
12 «ПИТЕРСКАЯ»
Желание перемен, желание новизны, непринятие того, что есть. Неприязнь к миру, обусловленная нелюбовью к себе. Автор себя не любит и пытается объяснить это тем, что мир вокруг него гадкий и противный.
13 «ЗВУ-ЧИ!»
Желание быть опекаемой, быть вместе с кем-то надежным и сильным, но при этом — неумение быть слабой и доброй. Несоответствие, которое оборачивается постоянной агрессивностью и недовольством другими и собой. Повышенная требовательность без очевидных критериев.
Анализ проведен с помощью компьютерной психолингвистической программы ВААЛ Валерием Беляниным, доктором филол. наук, проф. МГУ.
12.2002
