2016 06 10 Метро: «Я неуправляемая актриса!»

АННА ЛУТЧЕНКОВА

Накануне российской премьеры спектакля «Моя счастливая жизнь» в Петербурге, которая состоится 18 июня в «Эрарте», рок-музыкант Светлана Сурганова рассказала журналистам о работе над пьесой, автобиографичности её персонажа и родственных душах.

Светлана, расскажите, пожалуйста, о новой постановке, о роли, отведённой вам на сцене.
По сути, это моноспектакль. А моя ответственность заключается в том, что я эмоционально оттеняю концовку, финал спектакля. Наверное, без этого получилась бы традиционная пьеса, в которой не хватало бы чего-то яркого, завершающего аккорда.
Основная же драматургическая нагрузка в постановке лежит на рижской актрисе Светлане Иванниковой. Существует и другая постановка этой пьесы — в театральной мастерской Козлова, которую я специально посмотрела. И могу сказать, что то, что зрители увидят 18 июня на сцене «Эрарты» в исполнении Светланы Иванниковой, это совершенно иная история: другая энергетика, другая харизма. Главная героиня, которую играет Полина Сидихина в постановке Театральной мастерской Козлова – юная, красивая, притягательная. Но это история про зрелую женщину. И когда те же слова звучат из уст Светланы Иванниковой, они для меня более убедительны. Так получилось, что многие моменты, о которых пойдёт речь в спектакле, близки ей по жизни.

Чем отличается постановка, которую увидят петербургские зрители, от других?
Премьера спектакля состоялась в Риге. Но каждое наше исполнение этой пьесы со-держит изрядную долю импровизации. В пьесе персонаж Соня – подруга главной герои-ни, которую играю я, просто упоминается. Мы её оживили в спектакле. Этому персонажу предали некоторые мои автобиографические черты. В конечном итоге у главной героини и Сони случается диалог, который изначально не предполагался в пьесе. Мы поступили самовольно, но всё это делалось с согласия автора пьесы. В итоге получился интересный альянс: профессиональная актриса из Риги, многие годы ещё и телеведущая, и русская рок-певица на одной сцене в одном проекте. Но самое зерно этого спектакля в том, что даже на сцене мы – это мы: Светочка Иванникова и Светочка Сурганова, у которых есть ещё свой внутренний диалог, свои реальные истории. Мы знакомы более 10 лет. У нас были самые разные жизненные ситуации, которые мы совместно пережили. Светлане я во многом благодарна. Это мой учитель, который в какой-то момент мне очень помогла. Каждая поездка в Ригу и встреча со Светланой – это отдельное событие в моей жизни. Иногда мне кажется, что она по натуре ещё более эмоциональная и раскрепощённая, чем в образе главной героини в этом спектакле. На сцене мы привязаны к тексту, но то, как она импровизирует в жизни, мало кто так может.

Оригинальный заголовок был изменен: «Диалоги по поводу американского джаза» стали «Моей счастливой жизнью». С чем это связано?
Мы немного меняем вектор повествования. В классическом спектакле всё тоже заканчивается положительно: героиня, как Мюнхгаузен, вытаскивает себя за волосы из состояния депрессии, как из болота. В нашем спектакле мы ввели ещё одного персонажа, чтобы усилить эмоциональную «счастливую составляющую». В пьесе показаны внутренние проблемы, которые героиня преодолевает сама, а в нашем случае на помощь приходит друг, с которым когда-то произошло не очень приятное расставание, и оно тоже повлекло ряд переживаний. В конце концов, надо было визуализировать моего персонажа.

Для чего было усиливать эту составляющую, подчеркивая это в названии?
Для того, чтобы люди помнили, что жизнь – счастливая. Но иногда мы об этом забываем и всеми силами своей глупости намеренно делаем её несчастливой. У героини также атрофировались эмоции, рецепторы радости. Замыленность и самоконцентрация мешает себя иногда отпускать, расслабляться. Моя мамуля частенько говорит: «Я не умею расслабляться». Она всё время в тонусе. С одной стороны, это хорошо, это держит её в хорошем состоянии, она до сих пор продолжает радоваться каким-то вещам, острить, вспо-минать какие-то чудесные стихи, цитаты, интересоваться новыми вещами. Но с другой стороны, когда надо успокоиться и просто встать на волну позитива – ей не позволяет это напряжение. И от этого накапливается какое-то раздражение. И от этого идёт неспособность радоваться простому созерцанию. Чувствовать сиюминутность: здесь и сейчас. И ценить данный момент.

Изначально в постановку закладывался такой психотерапевтический эффект?
А почему бы нет? Вообще, задача искусства, на мой взгляд, приводить людей в некое со-стояние очищения, катарсиса, а если это не происходит – действо теряет смысл. Нам этого хотелось. И, судя по откликам, которые успели получить, Светлане Иванниковой этого удаётся достичь. Как-то раз один из зрителей, который увидел постановку в Риге, подошёл после спектакля и сказал, что нам удалось сделать то, что иногда не удаётся сделать на сцене труппе с большим числом механизмов и декораций. И отметил, что когда смотришь этот спектакль, ощущаешь, как с каждой минутой тебе становится всё хуже и хуже, а актриса продолжает нагнетать: ей также хуже и хуже. В какой-то момент начинаешь ощущать, что уже дошёл до точки тупика. И вдруг появляется эта девчонка и просто фейерверк и праздник, и на этом контрасте понимаешь, как прекрасна жизнь.

Это уже далеко не первое ваше появление на сцене. Светлана, вы считаете себя актрисой?
Нет, конечно. Даже мое участие в этой пьесе, это, скорее некий персонаж, который там уместен. И он был создан под меня. Я там почти не играю: выхожу на сцену в образе Сонечки, но все видят, что это Света Сурганова, которая рассказывает про себя и свою небольшую часть судьбы в рамках спектакля. Может, кто-то будет воспринимать всё с чистого листа, увидит меня как актрису. Но я таковой себя не считаю. Во мне слишком силён внутренний режиссёр и дирижёр. Представляю, как трудно было Илье Мощицкому со мной работать в спектакле «Плавание». Я делала многое по-своему, хотя было любопытно почитать Бодлера так, как он рекомендует. У меня своё ощущение темпоритма стихотворений. В его задумке было совершенно другое. Мне казалось, что паузы сливали всю энергетику спектакля. Я должна была уступить режиссёру. Но в итоге я постаралась воплотить его режиссерский замысел. Всё это в рамках саморазвития и раскрытия собственного ощущения в рамках работы текстом. Надо уметь быть разной. Для меня это очень полезный навык.

То, что вы исполняли ранее, это всё-таки было прочтение поэтического текста. Было ли сложно работать с прозой?
Трудность, скорее, заключалась в том, не что, а как произносить. Московский молодой режиссёр Александр Цой также обладал своим видением: какой должен быть посыл у диалогов, где нужно выдержать паузы. Редактировал меня, высказывал свои пожелания. Я прислушивалась к этому, но, делала по-своему. Вот такая неуправляемая актриса! Во многие фразы, которые звучат в спектакле, мы со Светланой вкладывали свой смысл. И если моя героиня говорит: «А помнишь, как на площади у Собора Парижской Богоматери мы в два голоса пели польэлюаровские строчки», то я помню эту реальную ситуацию. Мы с ней были в Париже на площади перед собором. И вдруг выясняется, что любим одно и тоже произведение. Это стихи Поля Элюара, озвученные когда-то Градским. И когда я начинаю цитировать оттуда строки, она говорит: «Ты знаешь это произведение?» — «Да это моё любимое!». И мы продолжаем читать эти строки уже на два голоса – совершенно изумительная мизансцена. Это как когда две родственные души сталкиваются в космосе. А как мы бродили со Светланой по Сан-Микеле и искали могилу Бродского. Это реальные факты, которые в спектакле появляются как фонарики, маячки, нюансики, призывающие оживить героиню и вернуть вкус к жизни. А у кого-то из зрителей, безусловно, возникнет свой ассоциативный ряд. Мы компилируем драматургическую классическую пьесу с некими импровизационными включениями. Рок-н-ролльная натура моя прорывается, но я не буду в спектакле стоять на сцене с гитарой в руках.

Можно ли сказать, что спектакль получился женский?
Мужчин там нет. О них идёт речь – и супруг фигурирует, и возлюбленный-буддист. Но, конечно, он очень женский, и в то же время очень полезен для мужчин. Выслушав эти монологи и диалог, поняв героиню, многие зрители лучше поймут психологию своих жён, возлюбленных, подруг. И, может быть, в чём-то они изменят своё поведение, взаимоотношение. Спектакль «Моя счастливая жизнь» повествует о жизни. Зрителей ждут житейские картинки с выставки, иллюстрации, которые многим понятны. В течение спектакля каждый сможет не раз сказать: «Так это же про меня», «Так и у меня так в жизни было». Может, кто-то найдёт ответы на свои вопросы и переживания. Из спектакля следует, что кто угодно может прийти на помощь, и спасти человека. Кто-то, кто придёт и скажет ему: ты для меня важен.

В спектакле минимум декораций – можно ли его отвезти и в другие города?
Я только – за! Но вот «Плаванье» оказалось «тяжеловесным» для гастролей. И Москва, и Питер, и наши замечательные регионы и Сибирь, и Урал – в данном случае минимум затрат и сценографических уловок. Всё держится на личности, харизме, внутреннем драйве, актёрском мастерстве Светланы Иванниковой. Она, конечно, очень интересная персона. Надеюсь, что это почувствует и петербургская публика.