2016 04 20 Le Courrier de Russie: «Ленинград – один из моих самых близких родственников»

Беседовали Русина Шихатова и Инна Дулькина

Автор и исполнитель песен Светлана Сурганова, лидер группы «Сурганова и Оркестр» – преданная петербурженка и верный своему делу музыкант. Le Courrier de Russie поговорил с артисткой в преддверии её концерта в Париже 24 мая.

Le Courrier de Russie: Как получилось, что вы даете концерт в Париже?

Светлана Сурганова : Для меня это было приятным сюрпризом и новостью. Кто-то из русскоязычной аудитории во Франции посмотрел мою программу «Игра в классики», в которой мы представляли наши традиционные рок-хиты в исполнении скрипок, виолончели, альта, контрабаса – в общем, в почти классическом виде, и начались разговоры о возможности такого концерта в Париже. Но для первого раза там мы будем играть акустику – на две гитары и два голоса. Это будет микс из песен, которые мы обычно играем с электрическим составом. Мне будет аккомпанировать Валерий Тхай, родной по духу, по энергетике, по чувству такта и ритму человек – ближе него у меня в музыке никого нет, мы сотрудничаем уже больше 20 лет. Он чувствует меня на тонком уровне, я ему за это очень благодарна. Это мистическое взаимодействие – как тантрический секс, надеюсь, передаётся и зрителям. На днях мы давали концерт в ДК Ленсовета – наши две гитары подняли зал в 2000 человек. В этом магия. Приведите мне примёр немолодой тётки, которая способна на такое. У нас, в России, я не знаю, кто ещё. Земфира – да. Но она не выступает в таком жанре, как я, не играет вдвоём с музыкантом. В этом наша изюминка: мы можем петь и простые околокостровые бардовские песни, и романтику, и рок-н-ролл. Эмоциональная палитра фактически не знает границ. Вот, нахваливаю себя – кошмар, это ведь всё должен говорить критик!

Не знаю, насколько мой парижский концерт будет интересен «аборигенам», но на недавнем концерте в Питере было несоклько иностранцев, они подходили ко мне и высказывали восхищение на английском, который я неважнецки знаю.

«Париж трепетал во мне»

LCDR : Вы раньше бывали во Франции?

С.С.: С концертами – ещё не была. Впервые, как турист, побывала там в 2005 году, когда восстанавливалась после операции. Друзья из Риги решили прокатить меня на машине «галопом по Европам» через Италию, Францию… Париж тогда трепетал во мне, я очень этого ждала.

LCDR : Что вам запомнилось из первой поездки?

С.С.: Конечно же, собор Парижской богоматери. Я была настолько потрясена его видом, что мне хотелось запеть. И тут я вспомнила цикл Градского на тексты Поля Элюара, и мы со Светой Иванниковой, моей подругой, завопили в два голоса на всю площадь:

«Любимая, чтоб мои обозначить желания. В небесах своих слов рот свой зажги как звезду!…»

Французы, конечно, смотрели на нас, а мы, русскоговорящие, пели стихи французского поэта у парижского собора. Чудесный был момент!

LCDR : С тех пор туда не возвращались?

С.С.: В Париж – нет, вернуться пока не удавалось, так сложились обстоятельства. Шамони, Куршевель – да. Я для оздоровительных целей езжу в Альпы, полюбоваться красотами: очень горы люблю.

«Ничего не понимаю в политике»

LCDR : Вы также собираетесь выступить с концертами в Крыму. Сейчас далеко не все артисты готовы ехать туда, для кого-то неприемлемо давать концерт на спорной территории…

С.С.: Я ничего не понимаю в политике, живу в своём чудесном мире, поэтому государственные и политические вопросы меня не касаются. Я вообще не понимаю, как всё это может касаться искусства, и как можно не привезти Рембрандта в какую-то страну и не показать. Есть искусство и есть люди, которые готовы его воспринять. Я еду не на территорию, я еду к этим людям, которые там находятся – потому что живут там. Дело не в территории. Для меня главное, чтобы у людей были свет, газ и вода, чтобы они были социально защищены, имели работу. Кто им это предоставит – украинское государство или российское, не так важно. Мне импонирует, что эти люди говорят на русском языке. Это сограждане, мои ментальные братья. Я чувствую с ними лингвистическое родство.

LCDR : Чувствуете, что крымчане вам не чужие?

С.С.: Мы говорим на одном языке! Как мы можем быть чужими? Конечно, могут быть и братья, и сёстры, которые живут в одной квартире, но при этом остаются чужими друг другу. Кровное родство – ещё не показатель, но язык – серьёзная заявка на некую ментальную близость.

«В Киеве все наши концерты были праздником»

LCDR : Но ведь на Украине тоже многие говорят по-русски.

С.С.: Да, и когда Украина была в составе Советского союза, потом СНГ, я радовалась этому. Мне не нравится, когда люди ссорятся и разъединяются. Конечно, иногда приходится расставаться, тому могут быть объективные причины. Но расставаться надо светло, со взаимной выгодой и сохраняя чувство достоинства твоего напарника или соседа.

В Киеве все наши концерты были праздником – заранее знаешь, что будет эмоциональная феерия в зале. Там очень открытые, энергичные, эмоциональные люди, они не стесняются показывать свои чувства. Питерцы по сравнению с ними немножко интроверты, нужно немало приложить усилий, чтобы их «раскачать». Мой родной Питер – самый тяжёлый.

LCDR : Какие у вас впечатления от Крыма?

С.С.: В Крыму я в последний раз была в детстве. Мы жили в Балаклаве и в Севастополе – как сейчас помню, улица Ясная, дом 3. Это был маленький частный домик с вишнями, черешнями и кучей цыплят во дворе. Рядом маленький пруд, где я ловила рыбу. Мне тогда было шесть с половиной лет, и я ещё не знала, что нужна для рыбалки наживка. Я брала палочку, привязывала к ней крючок на леске, и это была моя удочка. Но знаете, что удивительно? Рыба всё равно ловилась. От Крыма у меня остались самые приятные детские впечатления. Но когда началась делёжка территории – мне конечно было обидно.

«В Советском Союзе было много положительного»

LCDR : Почему?

С.С.: Я дитя Советского Союза, эта страна воспитала меня и моих родителей. Я не худший представитель того времени. Сейчас, когда говорят о негативных сторонах жизни в советское время, мне это больно и неприятно. Возможно и наверняка, я жила в идеализированном мире, создаваемом для меня бабушкой и мамулей. Но на самом деле, в советском прошлом для меня и моей семьи была масса положительных моментов – сам дух времени был совсем другой. Сейчас, конечно, нет того энтузиазма, того светлого отношения к жизни, той милой наивности, воодушевления. Не хватает основательности в обучении, ответственности в работе. Сейчас, в погоне за прибылью, получением быстрого эффекта, уходит основательность и профессионализм. Даже в музыке – мало хитов, все однодневки. Песни на Евровидении – ну кто их помнит? Наверное, это один из симптомов нашей эпохи…

LCDR : Что вы особенно цените в представителях советского времени?

С.С.: Отзывчивость, открытость, искреннее желание помочь. Сейчас я с болью в сердце смотрю на то, что никогда не будет восполнено. Сейчас стало много корысти – те люди были менее корыстны и более самоотверженны, ценили живое общение. Сейчас многие препочитают общаться в онлайне – это совершенно другое, как будто прикрытие. В интернете люди лишаются самой прелести общения. Это совершенно другое общение, работает только мозг, а внешняя оболочка выключена. Но это тоже очень важно – мы ведь живые, мы должны этим делиться. Наверное, конкретно эта перемена никак не связана с Советским Союзом, во всем мире люди переходят в онлайн общение, просто это примета времени.

«Я создаю свой мир»

LCDR : Сложно говорить о Советском Союзе. Французов, например, научили, что СССР – несвобода во всех её проявлениях. Вы чувствовали себя свободной?

С.С.: Может быть это моё наивное восприятие жизни, мира и страны – но мне кажется, если человек с душой относится к своему делу, честно его выполняет и умеет находить с людьми язык, тогда он наделён свободой и защищён.

Сейчас отношения между людьми другие, мы замкнулись каждый в своём мире. В советское время нас объединяла даже Алла Пугачёва. Были всенародно любимые исполнители и писатели. Сейчас – разрозненность, фрагментарность общества, каждый в своей скорлупке. Утрачивается общий язык.

LCDR : Как вы себя чувствуете в сегодняшней реальности?

С.С.: Я создаю свой мир. Но я всё-таки предпочитаю живое общение, поэтому мой дом всегда полон друзей. Приезжают люди из Москвы и из Украины, отовсюду приезжают, все гостят. Разобщённость надо менять именно с таких маленьких шагов. Наш дом всегда был гостеприимный. Мамуля и бабуля, которые меня воспитывали, всегда принимали моих школьных друзей. Они очень терпимо к ним относились и приветствовали живое общение. Поэтому я к сегодняшней реальности адаптирована и не очень от неё страдаю. Я так выстраиваю свою жизнь, что не замыкаю её на клавиатуре.

LCDR : То есть вы стараетесь свести общение в Интернете к минимуму?

С.С.: Я фактически там не бываю, меня нет в соцсетях. Мне бы живую книгу успеть прочитать, на концерт бы сходить. Не люблю телефонные разговоры, только если что-то срочное. Люди же часами могут разговаривать по телефону, я этого не понимаю! Бывает, конечно, когда родные души разлучены, между ними большое расстояние – это я ещё могу понять. А вот если они через перекрёсток живут и рассказывают друг другу свою жизнь по телефону – этого я понять не могу.

«Джо Дассен – протёртая до дыр пластинка из детства»

LCDR : А какой Россия видится вам со сцены?

С.С.: Страна у нас очень разная. У каждого города или региона есть свой психотип и темперамент. Вот взять Челябинск, например. Потрясающий был приём, зал взорвался с первой же песней. Такая мощнейшая отдача! Наше взаимопонимание с годами настаивается, как хороший коньяк. Это очень преданная публика, которая если полюбила – то мощно и навсегда.

Сибирь – отдельное место. В Омске мы познакомились с Еленой Нуриевой, песню которой про Жанну Д’Арк я очень люблю исполнять. Мы её обязательно споём на концерте в Париже! Ещё есть песня на стихи Беранже. Нас так много связывает с Францией! Ну а Джо Дассен – протёртая до дыр пластинка из детства. А Поль Мориа, а Сент-Экзюпери…

LCDR : Когда мы говорим коллегам про Дассена, для них это что-то, что слушали их дедушки…С.С.: ем не менее это классика, не теряющая актуальности! Мой любимейший пианист – Дэвид Фрай, обожаю его исполнение Баха. Не зря говорят, что классическая музыка хорошо структурирует воду. Поскольку мы состоим из воды, музыка влияет на составляющие наших клеток. А это – залог гармонизации организма в целом, работы всех органов и систем, это я уже как доктор говорю! Ещё мне нравится Сергей Курёхин и Эннио Морриконе. Но Space не переплюнет никто!

«Я верю в нашу страну»

LCDR : Вы ещё говорили, что никогда не уедете из России.

С.С.: Я сохраняю это мнение.

LCDR : Многие ведь хотели и продолжают куда-то уезжать…

С.С.: Я не знаю, что это – ностальгия, моя инертность или глубокие эмоциональные корни – но я люблю эту страну и благодарна ей. Я уважаю Россию с её потенциалом – интеллектуальными и природными ресурсами. Просто всё у нас немного загажено, запущено. Не любите Россию? Вы просто не умеете её готовить! Нашей стране не хватает грамотного и порядочного менеджмента. В руководстве нужны благородные, честные, щедрые, любящие своё государство люди. Если президент будет относиться к каждому городу и региону как к своим детям, всё будет хорошо. Я верю в нашу страну.

LCDR : Что мы сами могли бы сделать для улучшения ситуации?

С.С.: Не забывать по мыслеформы. Мысль – материальна. Не нужно поддаваться зомбированию, стоит работать над информационным и над эмоциональным полем. Купите 48 фильмов Михаила Казиника и слушайте про музыку, дайте слушать своим детям. Это величайший просветитель современности. Обожаю его.

Всё, конечно, во многом зависит от чувства собственного достоинства. Это работа над собой, уважение другого, умение взаимодействовать, находить безболезненные и максимально эффективные компромиссы. У русского человека очень развита жертвенность – это на самом деле очень важно.

LCDR : Вы считаете себя русской?

С.С.: Думаю, да. И немножко грузинкой – темперамент. Горы люблю, и грузинское хлебосолье, и как они к детям относятся, стариков почитают, родителей.

LCDR : Корни – это вообще важно?

С.С.: Корни всё равно есть, а дальше уже расширяешь своё сознание, свою крону, и можешь охватить весь мир. В этом тебе никто не мешает. Многие мои друзья – настоящие космополиты, они могли бы жить в Париже и любом другом городе мира. Они меня образовывает, а я готова образовываться до последнего вздоха. Счастлив человек, который до последнего испытывает желание саморазвиваться. Задача государства – поддерживать эту возможность и желание к саморазвитию каждого члена общества. Это, наверное, главное.

LCDR : У вас большая связь с Петербургом, могли бы вы представить себе жизнь в другом месте, другом городе нашей страны?

С.С.: Я ужасно скучаю, и уже на третий день гастролей очень хочу вернуться в Питер. Это неотъемлемая часть меня, это мой город. Здесь я впервые влюбилась, начала писать песни и похоронила своих самых близких людей. Поэтому он – источник моего вдохновения, моё прошлое и настоящее.

«Питер – город тонкой огранки»

LCDR : Петербург вашего детства – какой он?

С.С.: Ленинград. Первое воспоминание – лошадь на Суворовском проспекте. Мне три с половиной года, мама ведёт меня гулять. И тут – я вижу лошадь в полный рост. Проходит ещё секунда – и мама долго ищет меня по парадным и проходным. Я так испугалась лошади, что убежала в первую подворотню. Она была очень большая и очень меня испугала, мне казалось, она непременно всех покусает.

Второе впечатление – на том же Суворовском проспекте. Мы с мамой много гуляли, она всегда обращала моё внимание на какие-то необычные вещи. Я отчетливо помню морды львов на одной двери. Это, наверное, в дальнейшем помогло мне внимательно относиться к жизни. Кто-то из великих сказал, что жизнь – подробная штука. Я считаю, её прелесть – именно в этих мелочах. Важно всё.

Мамуля у меня работала в институте растениеводства, всю жизнь выводила новые климатически устойчивые сорта пшеницы. Вот в чём интересный нюанс и парадокс – оказалось, что у меня непереносимость глютена, сейчас у меня gluten-free диета, а мамуля всю жизнь занималась пшеницей. Она всегда старалась накормить меня хлебом. Не зная об этой своей особенности, я нажила рак сигмовидной кишки. Но сейчас всё хорошо. Так вот, мамуля меня частенько вывозила в Стрельню, где были опытные участки, и водила меня по пшеничным полям. Я там гоняла воробьёв, они поедали пшеницу, их надо было разгонять, я ведь чучелом работала. Вот тогда-то я научилась громко свистеть, как соловей-разбойник.

LCDR : А вам никогда не было холодно в Петербурге? Это ведь весьма прохладный город.

С.С.: Оденься по погоде – и всё будет хорошо. Нет плохой погоды – есть неправильная одежда. Питер – город тонкой огранки, без дешёвых спецэффектов.

LCDR : Вы всегда его любили?

С.С.: Конечно. Ленинград – один из моих самых близких родственников. И Петра I я очень люблю: величайший был монарх и государственный деятель.

LCDR : Толковый менеджер?

С.С.: Точно. Главное, сам умел делать руками многое и не боялся учиться новому в любом возрасте.

LCDR : Ваш любимый период в истории?

С.С.: Современная жизнь. В том числе, я вообще не представляю, как раньше женщины обходились без современных средств гигиены.

LCDR : Во многих странах до сих пор обходятся!

С.С.: Большое счастье, что я родилась именно в это время. У меня обострённое ощущение запахов, они имеют большое значение. Меня убивает грязь – все наши обочины, подъезды… Всем сердцем желаю, чтобы у нас в стране появилась культура чистоты.

«Я счастлива, что в России наконец-то запретили курение в общественных местах»

LCDR : Чем пахнет Питер?

С.С.: Коммуналками, до сих пор. 72 квадратных метра, 4 комнаты, 12 жильцов, собаки, коты и полчища тараканов. Все курят на кухне. Ванна – тоже на кухне. Когда все жильцы собирались на этой кухне пообщаться, там можно было вешать топор. Поэтому у меня трепетное отношение к дыму и никотину, я его ненавижу. Я счастлива, что и в России наконец-то запретили курение в общественных местах. Раньше я не могла посетить ни один клуб – я там задыхалась.

Из приятного – запах свежего хлеба, который мне было нельзя. И ещё когда начинала расцветать сирень на Марсовом поле – весна, щедрая ароматная сирень и лёгкий, прохладный, почти хрустящий воздух…