2005 03 09 МК-Питер: интервью «Мировая тетка»

Корреспондент — Наталья Черных

Диана Арбенина активно осваивает японский. Она подружилась (а там кто знает?) с популярным певцом из Страны восходящего солнца и уже успела побывать у него в гостях. Новый друг, в свою очередь, обомлел от русской кухни. И увидел глубокий философский смысл даже в тех текстах «Снайперов», которые Диана считала отражением минутного настроения.

Рок с японским акцентом

— Кто этот парень с непроизносимым именем, с которым ты недавно выступала в Москве?

— Кадзуфуми Миядзава — японский певец, автор 11 популярных альбомов. Наш совместный проект назывался «Симаута». А познакомились мы случайно, через людей, занимающихся русской культурой в Японии. Он услышал мои тексты от нашей замечательной переводчицы Кати Тарасовой. Они ему понравились. Катя нам очень помогла в дальнейшем общении, и я даже немного освоила японский язык.

— Немного — скромно сказано!

— Ну да. Я две песни написала. Руководствуясь подстрочником, конечно. Там были припевы на японском. Режиссер, когда услышал, как я лихо их пою, сказал: «Слушай, сделай еще дублик! На японском ты поешь лучше, чем на русском». Совместные концерты с Кадзуфуми мне очень понравились. У меня появился взрослый, очень глубокий и тонко чувствующий друг… Едем в Японию в апреле с «ответным ударом». Я, кстати, летала на его концерты, смотрела, как Кадзуфуми работает. А когда он приезжал в Россию, мы вместе ходили по телеканалам и радиостанциям, я его познакомила с русской кухней. Он пришел в восторг, так как любит готовить. Обомлел от пельменей, щей. Но Миядзава совсем не пьет. Он — музыкант до мозга костей. И хотя у японцев совершенно иной менталитет, мы друг друга поняли. В Москве было мало времени узнать друг друга. Надеюсь, что в Японии этот пробел восполнится.

— Что общего может быть между японским поп-певцом и русской рок-дивой?

— У нас есть одно общее качество. Кадзуфуми, так же как я, абсолютно фатален. У него две плоскости творчества: гражданская лирика и любовная. Мне тоже близки судьбы Родины, я не могу стоять от этого в стороне. Поэтому у нас все так хорошо сложилось. Он же спел мою «Кошку», почувствовав в ее словах чуть ли не «послание к человечеству». Для меня-то это песня совсем о другом. Но после того, как спели «Кошку» вместе, я ее увидела в новом свете.

— Говорят, ты много времени уделяешь японскому языку?

— Ох, все урывками! Сейчас вот в тур на Дальний Восток улетаем, когда он закончится — непонятно. Но японский мне безумно интересен.

Кубинская тюрьма

— Ты ведь еще и новый клип только что сняла?

— Прикольный клип получился. Песня «Куба» с альбома «SMS» экранизирована Максимом Рожковым вместе с оператором Евгением Ермоленко (работавшими со «Снайперами» еще над «Асфальтом»). А сюжет этого клипа навеяла сама жизнь. События на Кубе произошли со мной в позапрошлом январе. В полицейском участке меня реально допрашивали, прижав к стене за контрабанду сигар. С Кубы ведь можно вывозить не больше 25 сигар, а друзей-то у меня много! Правда, на съемках два совершенно здоровенных кубинца были настолько добродушными, что все сцены моего «избиения» давались тяжело. Клип получился ироничным и веселым. А сигары у меня тогда отобрали, хоть в Россию я благополучно вернулась.

— Говорят, тебе предложили приличный гонорар за саундтрек к фильму?

— В марте я лечу в Женеву, чтобы посмотреть натуру фильма, к которому меня попросили написать песню. Даст Бог, все срастется. Но пока не будем вдаваться в детали.

— Недавно Светлана Сурганова сказала, что стала терпимее к людям и многое им простила. В том числе и тебе. Есть что?

— Не знаю, мы же с ней давно не общаемся. Да и прощать-то особо не за что… Я считаю, что мы разошлись поздно. Наше общение перед расставанием напоминало фарс: мы иногда не здоровались. Она выходила на сцену, брала скрипку, играла, потом собирала ее и уезжала в Петербург. У Светы есть какие-то «тараканы» по отношению ко мне, которые ее мучают и терзают. Если «тараканы» отступились, я рада. Мне ее прощать не за что. Повторюсь: мы неправильно поступили. Нужно было расходиться сразу, тогда, когда почувствовали охлаждение. Тогда бы мы могли сохранить друг друга друг для друга, то есть общаться в чисто человеческом аспекте. А поскольку мы это все затянули, то фурункул мог только лопнуть. Я не люблю так прощаться с людьми. А уж тем более с близкими людьми. Мне это безумно неприятно, но… уже не интересно. Я знаю, что никогда к Свете не вернусь.

— Свои стрессы люди часто вымещают в спортзале. Ты продолжаешь «качать» физическую форму?

— Безусловно. И зарядку делаю каждый день. А что остается? Мне ж прыгать по сцене надо. И потом, не забывайте про собачку, Робеспьюшу — мне его выгуливать надо. Рванет, так удержать силы нужны. А он уже весит 85 кэгэ. И морда огромная.

— Наделала эта морда переполоху на «Фабрике звезд». Кстати, зачем ты туда поехала?

— Когда меня в сотый раз пригласили на «Фабрику звезд», я согласилась пойти из любопытства. Но взяла с собой Робеспьера, думая: дай-ка я себя развлеку! Так оно и вышло. Во-первых, он с первого же момента там все описал, и скучный визит превратился в веселое шоу. Все ребята, которые сидели в этой «клетке», постоянно возились с моим псом. Ему тогда было еще месяцев шесть, он всех здорово развлек. Картина: пацаны торжественно несли моего сенбернара вниз по лестнице.

…и русская «клетка»

— Общение с Аллой Борисовной оставило след в твоей жизни?

— Мы знакомы, и я ее безумно уважаю. Мне кажется, что Пугачева действительно Примадонна. Второй такой нет. Единственное — ей не повезло с «Фабрикой», это самый слабый набор ребят. Она сделала максимум. Что могла, то из них и выжала. Ее это изматывало, у нее появилось 20 детей, которых нужно опекать днем и ночью. И наполнять своей энергией. Но ведь за такое время невозможно становление профессиональной и творческой личности. Это утопия. И все это понимают.

— Как Примадонна к тебе отнеслась?

— Она абсолютно молода душой и открыта всему новому, что появляется. Кроме уважения и пиетета я ничего в свой адрес не почувствовала. Я пела с Леной Кауфман «Асфальт». Это был трюк! Лена безумно волновалась, первое выступление, мокрые ладошки и слезы… Мимо нот… Я по-хорошему отношусь к этим детям и немного их жалею. «Фабриканты», сверкающие на стадионах, не понимают, насколько они недолговечны. Они-то себя считают звездами, это смешно. Недавно Лена выпустила пластинку под названием «Я отрываюсь». Я даже купила ее и послушала. По крайней мере, теперь могу составить впечатление о возможностях этой певицы. А обвинять огульно… Этого не стоит делать.

— Наверное, Лена Кауфман — не главное музыкальное впечатление года. Что тебя потрясло в хорошем смысле?

— Самым ярким воспоминанием стал для меня концерт Пи Джей Харви. Мне так вштырило, что я ходила под впечатлением целый год и хожу до сих пор. Жалко, что у меня нет возможности слушать все, что хочется. В свое время я очень любила Патрисию Каас. Кстати, она в Питере — 4 марта, а у меня презентация альбома «SMS» 5-го. Как говорится, пересеклись.

09.03.2005