К 20-летию Ночных Снайперов: ЛЕГЕНДА О МАГАДАНЕ

10 октября 2013

Полгода, проведенные на краю света — почти неизвестная страница Снайперской жизни. Открываем некоторые подробности пребывания Дианы и Светы в Магадане в 1993-1994 году.

***
1993.11.14-18
Прибытие в Магадан

Света отбыла из Питера в день своего 25-летия, отметив перед этим день рождения в обществе Светланы Голубевой на чердаке ее дома. Ей же было поручено передать матери прощальное письмо, состоявшее из многословных извинений.
Во время всего многочасового перелета, Света перечитывала письма от Дианы, которые взяла с собой: за полтора месяца разлуки Диана успела написать ей около 20 раз (а мы помним, что в 1993 году письма писались еще от руки, и отправлялись не электронной, а обычной почтой). Перечитывая эти переполненные чувствами и эмоциями послания, Светлана представляла себе совершенно радужные, эйфорические картины будущего счастья – ведь несмотря на ряд детских и юношеских увлечений, она еще никогда не пыталась создать с кем-то устойчивые отношения, семью.

Но стоило сойти с трапа самолета на магаданскую землю, как настроение Светы кардинально изменилось: ее охватила паника. Она внезапно осознала, что стоит, сдуваемая ветром, на какой-то площади на краю света, совершенно одна, и в руках – только скрипка и сумка с вещами, которые могли считаться «теплыми» только в Питере, но не в Магадане.
Первые три магаданские ночи Света провела на автовокзале, никак не решаясь открыть Диане свое прибытие. По утрам она приезжала к дому Дианы и пряталась на автобусной остановке, чтобы издали посмотреть, как та выходит из подъезда и возвращается. Днем бродила по окрестностям, отогревалась в магазинах. Выкурила тогда столько, что накурилась на всю жизнь вперед.
Наконец, у нее созрело решение сообщить о себе: в первую очередь – из опасений, что милиция обратит на нее внимание и арестует за бродяжничество. Света написала на листке записку и выбрав момент, когда никто не увидит, бросила ее в почтовый ящик – зная, что Диана в ожидании ее писем проверяет его несколько раз в день.
Ждать пришлось недолго. Спустя некоторое время «ураган по имени Диана Сергеевна» едва не снес с петель дверь подъезда и… прежде чем ожидаемые объятия, Света для начала получила подзатыльник. За то, что так перепугала за эти прошедшие несколько дней.
Пока Света добиралась до Магадана и ночевала на вокзале, не решаясь открыться, Диана сходила с ума от неизвестности. Ведь позвонив ей домой в очередной раз – очевидно, как раз чтобы поздравить с днем рождения – она услышала от ее мамы, что «Света здесь больше не живет» — именно так она восприняла отъезд дочери. И все. Больше никаких весточек в течение несколько дней (а мы не забываем, что мобильные телефоны в те времена были огромной редкостью и принадлежностью исключительно «новых русских», к которым ни Диана, ни Света не принадлежали). Ни писем, ни звонков… ни возможности узнать – жив ли человек вообще?
Диана в эти дни представляла самые разные варианты, от смертельного исхода и до неведомой счастливой соперницы, к которой вдруг могла уйти Света – не могла она представить только того, что случилось на самом деле: встречи в Магадане.

***
На первое время Диана поселила Свету в комнату общежития к своей однокурснице. Света планировала, что еще до Нового года они вместе вернутся в Питер. У нее даже деньги были на два обратных билета, но на тот момент Диана не была готова к такому шагу. После того, как схлынули эмоции от встречи, Диана впала в ступор, не зная, что ей делать. Она целиком и полностью зависела от родителей, а в их присутствии (мамы главным образом) не то что о переезде в Питер заикаться было нельзя, но даже имени Светы упоминать. Ведь подозрения насчет того, что это – не просто дружба, у Дианиной мамы появились еще летом, и уже тогда она, не стесняясь в выражениях, высказала Свете напрямую свое недовольство.
У однокурсницы Дианы Света прожила не больше двух недель. За это время успела завести знакомства в медицинском колледже. Помогала студентам (а точнее делала за них) какие-то письменные работы – этим зарабатывала себе на еду. Попутно бегала по разным питательно-увеселительным заведениям в поисках работы, даже несколько раз играла там на скрипке, демонстрируя имеющийся репертуар. Она же, собственно, и набрела однажды на «Империал»: он оказался самым выгодным местом в городе, но попасть туда было не просто. Диана через знакомых на радио смогла уломать какого-то влиятельного дядечку, чтобы он порекомендовал их в казино, но нужна была программа.

12.1993
«Ледяная комната»

Съехав от Дианиной однокурсницы, Света перебралась в крохотную, но зато отдельную комнатушку в другом общежитии (за небольшую плату удалось уговорить коменданта сдать пустующую по причине отсутствия батареи). Пока Диана училась, Света возилась с песнями: делала скрипичные аранжировки, сочиняла проигрыши, каждый день встречала Диану из университета, и вечерами напролет они репетировали в университетском зале.

В «Империале» начали выступать где-то в конце декабря. К тому времени уже ударили сильные морозы и Светина «нора» окончательно превратилась в ледник: температура держалась на уровне немногим выше нуля. Диана отдала ей свою теплую одежду, но это мало спасало – за несколько часов ноги остывали даже в валенках.

Тут настал первый переломный момент. Света уже тихо ненавидела Магадан, и только желание быть рядом с любимым человеком пересиливало эту ненависть. И все равно она часто срывалась на Диану за ее нерешительность. Однажды так ее довела, что она не выдержала и выложила матери все, как есть, хотя до этого момента тщательно скрывала Светин приезд. После чего залепила условие: «либо мы обе живем дома, либо я ухожу к ней, потому что не могу видеть, как близкий мне человек мучается в нечеловеческих условиях, тогда как я живу в теплой квартире на всем готовеньком». Мать устроила скандал, наговорила каких-то гадостей, Диана сбежала из дома, и они со Светой стали жить вместе. Вдвоем в этой комнатке сразу стало теплее…

Жили впроголодь, чтобы не тратить деньги, отложенные на билеты. Они собирались улететь сразу, как только Диана сдаст зимнюю сессию и оформит академ.отпуск, а дальше — уж как получится устроиться в питерском университете. Первые два или три концерта в «Империале» отыграли бесплатно, «за еду» — к ним присматривались.
На Новый год удалось выбраться за город. Туда они уехали, не взяв с собой инструментов, так что их ничто не отвлекало друг от друга. Этот отдых можно охарактеризовать песней Пугачевой «Три счастливых дня». Новогоднюю ночь встретили, сидя на берегу моря, пили из горла шампанское, закусывали сухофруктами (мандаринов в Магадане найти так и не удалось).
А с нового года как раз взлетели цены на авиаперевозки. Словом, если до этого улететь в Питер не хватало смелости, то теперь уже не было возможности.

Света рвалась в Питер еще и потому, что андеграунд, в который она уже плотно окунулась, был намного богаче творчески, чем магаданские студенческие тусовки, талантливые, интересные, но все же местечкового значения. Света опасалась, что гениальность Дианы здесь могла просто затухнуть. Диана была среди университетской молодежи безусловной звездой, лидером, заводилой, к ней тянулись, ею восхищались, но ей не хватало организованности, ее надо было гранить, поскольку она сколь талантливо писала песни, столь же талантливо их забывала, теряла. Чтобы этого не случалось, Свста взялась записывать песни Дианы – и тексты, и аккорды – именно благодаря этому значительную часть творчества того времени удалось сохранить.

***
весна 1994
Жизнь дома у Дианы

Однажды в каникулы Диана сгинула на несколько дней. В казино Свете пришлось врать, что она заболела, а самой страшно переживать от ревности и беспокойства. А когда Диана, наконец, объявилась, они впервые серьезно подрались, да так, что дело дошло до милиции: соседи по общежитию вызвали наряд из-за устроенного ими шума.
Из отделения их забрал отчим Дианы, привез домой. Предки, особенно мать, устроили им обеим знатную выволочку. Она заявила, что они ведут аморальный образ жизни, что ей стыдно людям в глаза смотреть, а посему – жить теперь они будут дома, чтобы хоть как-то можно было контролировать их «непристойное поведение».

Около двух месяцев Света прожила в Дианиной семье. Очень сдружилась с ее братом, он за ней хвостиком ходил. С отчимом тоже наладились нормальные отношения (он даже обещал пристроить Свету в больницу медсестрой), а вот с матерью контакта так и не получилось. Света старалась не быть обузой: помогала по дому, возилась с Антоном, питались они с Дианой тоже отдельно.
Однажды, когда Диана была на учебе, Галина Анисимовна сказала Свете, что сама купит ей билет на самолет, лишь бы она убралась, наконец, в Питер и оставила ее дочь в покое. Света собрала вещи и ушла.

В общежитскую каморку после скандала с ментами путь, конечно, был заказан, какое-то время она скиталась по знакомым. Это был самый трудный момент жизни в Магадане: унизительно было напрашиваться к друзьям переночевать, трудно было и из-за почти невозможности видеться с Дианой – теперь они могли встречаться едва ли не только в «Империале». А в это время мать взяла Диану под плотный контроль, не выпуская ее никуда, кроме как в университет и на выступления, запретить которые она все же не смогла.
При этом они обе уже стали довольно известными личностями в Магадане. Их взял «под опеку» один местный поэт и музыкант, Андрей Сорокач. Помогал устраивать квартирники и концерты вне «Империала», дал им возможность записать несколько песен в студии с электронными инструментами. Даже помог оформить заявку на отборочный тур того самого конкурса «Студенческая весна»: проблемы возникли из-за того, что Свету отказывались регистрировать в качестве участницы – ведь она не имела отношения ни к одному магаданскому вузу.

***
Потом они заработали лауреатство, а в мае – улетели в Самару. Перед отлетом состоялся очередной скандал с матерью, Диана, когда прощалась с родными, даже предусмотрительно оставила свой паспорт у Гуся, чтобы чего не вышло. Галина Анисимовна напутствовала Свету словами, что из-под земли ее достанет, если с Дианой что-нибудь случится, а Диану – что прибьет, если та не будет в Питере учиться. Ну, судя по всему, они ее напутствиям вняли…