2013 04 05 Радио 2х2: Светлана Сурганова в программе «Неформат»

5 апреля в эфир вышел специальный выпуск проекта «НЕФОРМАТ». В 2-х часовом эксклюзивном интервью Радио «2х2» Светлана Сурганова рассказала о творческой и личной жизни, любви, Питере, Диане Арбениной и многом другом.

Всем привет и доброго времени суток, отдельный респект тем из вас, кто слушает нас сейчас в интернете, на нашем официальном сайте radio 2х2.ru. Меня зовут Зуля Ахметова (ЗА), в эфире радио 2х2 вы слушаете программу «Неформат», программа предназначена для слушателей старше 12 лет.
/Звучит «Апрельская»/
ЗА: оговоримся сразу, наша беседа с главным героем сегодняшней радиопередачи должна была состояться еще пару недель назад. Изначально мы планировали приурочить беседу с большим другом нашего музыкального радио Светланой Сургановой к 1 апреля, началу нового радийного сезона на 102,1 фм. Обстоятельства оказались выше нас, Сурганова и Оркестр именно в эти сроки находились в большом гастрольном туре на самом краешке земли. Коллектив, выступление которого с нетерпением ждут на лучших концертных площадках страны от Владивостока до Бреста, был разделен с нами сумасшедшим количеством часовых поясов. И если в Москве было 3 часа дня, то в Петропавловске-Камчатском – правильно, полночь. Однако встреча наша все-таки состоялась во время гастрольного тура, и в эти минуты Светлана Сурганова отвечает на ваши и наши вопросы.
ЗА: Свет, ради интереса или на спор, никогда не пробовала считать, сколько раз ты, в составе группы НС и в составе СиО вдоль и поперек объездила шестую часть суши. Вот за все эти годы, гипотетически.
СС: Ну почему, у нас, кстати, ведется подсчет. Наш директор Лена Жукова, небезысвестная тебе, надеюсь ты ее помнишь, ведет подсчет. Но правда с момента образования СиО, я уж не помню, не знаю как там с НС. Но вобщем за эти 10 лет, ну считай, где-то в сезон порядка 50-ти концертов, ну это где-то 40 городов, умножь это все на 10, ну нет, на 10 это получится общее количество концертов, это я конечно преувеличиваю, но в общем, я думаю что-то где-то от 40 до 60 городов мы были.
ЗА: Скажи, как тебе удается приспосабливаться к часовым поясам, во Владивостоке, например. Есть какие-нибудь особые рецепты хорошего самочуствия: обереги, амулеты, йога, контрастный душ, санки, лыжи, баня, диета, волшебное слово, или нечто другое. Что?
СС: Все, что ты перечислила, вот это все и помогает, особенно йога. Я сейчас практикую гимнастику по Питеру Келдеру. Изумительная вешь, очень проста в исполнении, просто надо ее не лениться делать каждый день, желательно до полудня. Вот. Информация в интернете есть, можно почитать, или книжечки, которые можно купить. Это опыт тибетских монахов, их просто вот описал автор Питер Келдер. Чудесно. Мало того, что заряжает энергией, делает твои суставы более подвижными, так он еще и останавливает процессы старения. Мы с тобой давно не виделись, и я бы готова тебе была показаться и ты бы сказала – ба! Светланка, как ты классно выглядишь!
ЗА: Человека создает среда. И если ты селфмаде в чистом виде, то какой была эта среда в твоем случае?
СС: Это родительская среда в первую очередь, я считаю, что меня, конечно, сделали мои родители – Зоя Михайловна и Лия Давыдовна Сургановы. Их, так скажем, приоритеты и симпатии. Потому что родительское мнение всегда для меня было очень важно и то, что любили мои родители, как-то автоматически, вот эта симпатия и любовь, передавалась мне. А, так скажем, в плане вкуса и каких-то именно человеческих понятий, с этим все было в порядке, то что я сейчас из себя представляю, какой я человек, это в первую очередь заслуга вот этих двух милых женщин.
ЗА: Без влияния кого или чего не было и не могло случиться сегодняшней Светланы Сургановой?
СС: Влияния? Есть, конечно, и музыкальное влияние, есть и литературное, и есть конечно влияние учителей, близких людей. Это на самом деле будет очень немаленький список, должна тебе заметить, потому что я по жизни вечный ученик и любой человек, который мне интересен, симпатичен, автоматически переходит в категорию моего учителя. Поэтому, конечно, влияний на меня было оказано достаточно много.
/Звучит «Предчувствие С»/
ЗА: Человек фантастического обаяния Светлана Сурганова отвечает на наши и ваши вопросы сразу после песни «Предчуствие С» из дебютной пластинки СиО, которому в этом году и в этом апреле совсем скоро исполнится первые 10 лет. «Предчуствие С» имеет и другое название – «Предчуствие смерти». Свет, веришь ли ты, что все не случайно?
СС: Безусловно. Мы называем случайностью отмеченную закономерность, то что мы не смогли увидеть и расшифровать. И потом мы воспринимаем это как случайность, любая случайность – она глубоко закономерна и многоступенчата, то есть многие факторы к ней вели.
ЗА: Что для тебя хорошее кино?
СС: Что для меня хорошее кино? Озон, Фасбиндер, Рязанов ранний. Боже мой, вот такие конкретные вопросы меня всегда ставят в тупик и говоришь, конечно, первое, что приходит в голову. Но знаешь, что мне важно. Мне очень важна художественная сторона и как режиссер видит кадр. Мне очень важна операторская работа, так что я, когда я смотрю фильм, я должна эстетичеки получать удовольствие.
ЗА: А хорошая книга?
СС: Хорошая книга – это та, которая меня учит. Если кино – это визуальное эстетическое наслаждение, то книга – это обязательно какая-то подсказка для моей жизни, для каких-то ситуаций. У меня такой очень практический подход к книгам, но, если говорить об удовольствии, то мне очень важно каким языком она написана, я не должна спотыкаться за слова, текст должен литься, он должен быть глубоко поэтичен. Таких текстов на самом деле очень не много, и может быть поэтому я недостаточно начитанный человек, я в этом смысле очень придирчива.
ЗА: Хороший артист, не в смысле актриса или актер, а в смысле человек, который стоит на сцене. В каком случае он для тебя хорош? Это харизма, талант, внешность, голос, правда или неправда, вымысел? Что?
СС: С тобой удивительно легко разговаривать, потому что ты подсказываешь все правильные ответы. Ну конечно харизма, наверное это вот такое интересное странное многогранное понятие. Без присутствия вот этой харизмы, наверное актер это уже не актер собственно, и там музыкант, тот кто стоит вообще на сцене, без этого наверное не сможет добиться каких-то определенных успехов. Потому, что если ты вышел на сцену, ты должен владеть аудиторией, ты должен ее себе подчинить, не то, чтобы подчинить, ты ее должен заинтересовать, заинтриговать, ты ее должен возбудить, должен вдохнуть в нее энергию, информацию и так далее и так далее. Не каждый способен на это , и актер и музыкант. Поэтому для меня, конечно, харизма и наверное сексапильность, я б еще вот это вот слово бы добавила. Он можен не быть красивым, но он может быть ужасно сексапильным.
ЗА: До тебя, то есть буквально предыдущее интервью, на радио нам подарил Александр Васильев из группы Сплин. Он, в частности, презентовал в нашем городе свой новый альбом программу «Обман зрения» и высказался в том смысле, что да, будущее российской поэзии, в том числе и рок-поэзии он видит за блоггерами, а из всех блоггеров он как-то особенно выделяет Верочку Полозкову. Выделяет, но не обольщается на свой счет. В каждой шутке есть доля шутки, а в каждой правде есть много правды. Веру Полозкову рвут на части и очень многие хотели бы работать с нею, но! она выбирает тебя. Как это все случилось? В какие вечера? И о клипе «Гертруда» и о песне «Гертруда» и о совместных творческих планах с Верой Полозковой, если они есть или намечаются, пожалуйста, расскажи нам.
СС: Ну получилось так, что я во-первых давно и глубоко симпатизирую Вере, еще с того момента, когда она не была так широко известна и, как оказалось, когда я побывала на одном из ее творческих вечеров, мы познакомились, обнялись, она так классно обнимается, она большая такая статная и ты просто тонешь в ее объятиях, она очень ласковая помимо того, что дико талантливая. И как-то случается, что мы оказываемся в Питере, она со своими друзьями, я просто в Питере отдыхаю от гастролей и этот день — это день рождения Иосифа Бродского, 26 мая. И мы решаем отметить этот день, покупаем какие-то напитки, у нас оказываются под рукой гитара, рояль, мы прекрасно проводим время, читаем много стихов и Бродского и своих собственных. Потом вдруг Верочка говорит: «Знаешь, я вот пишу стихи, но не пишу песен, но у меня есть одна песня, где есть текст и мелодию я придумала на этот текст. Ты не попробуешь вот ее саранжировать со своими ребятами и исполнить? Я тебе ее дарю». И тут же мне ее поет акапельно, это скидывается на айфон. Я говорю: «Чудесная песня, я попробую». И мы попробовали, с ребятами саранжировали. И, конечно, песня удачно получилась в плане саунда, в плане аранжировочной идеи. Я подумала, что на нее, конечно, должен быть снят клип и, конечно, он должен быть с присутствием автора этой песни — Веры Полозковой. Она согласилась, и чудесно создала образ там героини, такая интересная яркая получилась. Если ты видела клип. Автор Михаил Соловьев, это сын Соловьева. Это в Москве, в сталинском бункере, на глубине 16-ти этажного дома все это происходило. Представляешь, я человек, с ярко выраженной клаустрофобией и минус 16-й этаж в замкнутом пространстве. 10 часов съемки клипа я, конечно, испытала, прямо скажем, стресс. А еще меня поставили на 9-ти сантиметровые каблуки, а я по жизни каблуки не ношу, не умею и больно мне на них ходить. И, конечно, второй стресс был – каблуки. Но тем не менее, я надеюсь, никто этих моих сложностей не заметил. Я сделала творческое предложение Верочке — поучаствовать как автору текстов для нашего будущего альбома. Непонятно, какой он будет, когда он будет. Но я прислала ей некоторое количество мелодий, которые вот просто живут как мелодии и если б на них родился текст, из мелодии получилась бы песня. Такая могла бы стать составляющая нашего будущего альбома. Вера откликнулась и даже начала работу над этими текстами. Единственная сложность, Вера никогда не рассматривала себя как поэт-песенник. Для нее это новый опыт, новый жанр, и она немного сейчас противиться этому, она не хочет быть поэтом-песенником, она хочет остаться поэтом. Я ей предлагаю на это посмотреть более широко и попробовать себя именно в этой профессии, потому что, ну реально, это немножко разные вещи. И я не теряю надежды, что у нас получиться с ней интересный альянс творческий.
/Звучит «Гертруда»/
ЗА: Светлана Сурганова, едва ли не единственная на нашем радио-рок-олимпе певица, которая всегда поет исключительно живьем и только в сопровождении оркестра. Как-то ты сказала: Эх, жаль, не я это придумала. О песне с трека к фильму «Мне не больно». Речь шла о песне «Позови меня небо» братьев Самойловых. Я слушала «Гертруду» и поймала себя на мысле, о том же что и ты про «Агату Кристи», может быть тоже кто-то сейчас подумал: Эх, жаль, не мы написали. Говорят, что Курт Кобейн всегда возил с собой в машине пластинку «Аббы» и являлся поклонником творчества этого коллектива. Скажи, а какие мелодии всегда и давно с тобой?
СС: Здорово! «Абба», кстати, это тоже одна из любимейших групп исполнителей, я считаю это нетленка – «Абба». А еще, конечно, наш с тобой горячо любимый Стинг, ну и конечно Марк Элмонд. Ну еще Лавуа. В общем, много кто, но ты меня считаешь какой-то… прямо, ну я теряюсь. Я всегда, отвечая на конкретные вопросы, я теряюсь.
ЗА: Сейчас мы послушаем Марка Элмонда и в самое ближайшее время, уже после того, как в эфире прозвучит история брошенного любовника, о которой только что и говорила Светлана Сурганова, мы продолжим наше нескучное общение в программе «Неформат» на радио 2х2.
ЗА: Есть мнение, что между талантом и поклонниками непременно существует гигантских размеров разрыв, в космическое растояние бездна. Может оно и так, но только не в нашем случае. Для тех кто не знает, у нас в гостях сегодня вечером Светлана Сурганова, близкая как никогда и такая родная. Свет, скажи, ты есть в социальных сетях и как можно отличить тебя настоящую от тех, которые не ты?
СС: Я есть, но крайне редко. Я есть в контакте, естественно не под своим именем. Мне кажется, не имеет смысла его озвучивать. Я реально там очень редко появляюсь и только для очень близких друзей, по крайней мере отвечаю только самым близким людям. Я не сетевой человек, я вообще предпочитаю аналоговое общение, то есть живое. Для меня вобщем-то звонок по телефону — это уже стресс. Написать письмо или там звонок по скайпу или по е-мейлу – тоже, но по мере необходимости. Я обожаю живое общение, я должна видеть глаза, я должна чувствовать руку, тепло, кожу. Вобщем я — поклонник сенсора.
ЗА: Первый раз — его не забыть, не повторить. Мой первый раз в Питере — это музыка Дунаевского из музыки к фильму «Дети капитана Гранта», в реале праздник «Алые паруса» и в воспомининиях твой менуэт «В небе полном звезд». Там такое соло на трубе, там такое вступление, такой силы внутренняя мощь и своя драматургия, что вся эта песня, и не песня даже и не менуэт, это музыкальная история, зонг, сюжет для небольшого рассказа. Скажи, почему ты не поешь эту песню, как прежде, на своих концертах и исполнишь ли ты ее когда-нибудь?
СС: Я тебя порадую, мы действительно ее много лет не исполняем, но у нас грядет десятилетие, и 24-го апреля мы играем в Кремле, в Кремлевском зале. И там будет эта песня звучать, мы будем открывать второе отделение именно этой песней. Как она была написана? Я помню, кто повлиял на текст этой песни, это питерский поэт Татьяна Хмельник, у меня есть некоторое количество песен на ее тексты. Когда-то она оказала большое поэтическое влияние на меня и вот на этот текст в том числе. Ну а мелодия просто под стать текста, такая очень широкая, раздольная. Аранжировка рождалась вместе с музыкантами оркестра и их там тоже, конечно, колоссальный вклад. Песня существует пока только в лайвовом варианте, до студийного еще пока речь не дошла, но я не отчаиваюсь, доберемся и до нее.
ЗА: Его величество менуэт, песня из Питера про высокое небо, про яркие звезды, и, конечно, любовь. продолжает нескучный апрельский вечер, сегодня вместе и заодно со Светланой Сургановой.
/Звучит «В небе полном звезд»/
ЗА: Как показало время, пророческим оказалось название твоей пластинки «Возлюбленная Шопена». Число возлюбленных, с момента ее написания, неукоснительно подросло в стране и за ее пределами многократно. А вот интерес к Шопену после «Вампирской саги», которая дала второе дыхание его симфонии N5 «Нежность», проcнулся среди даже совсем непродвинутой молодежи. Ну а если совсем серьезно, Свет, скажи, много ли в твоей биографии песен или стихов или прозы, которые оказались пророческими?
СС: Каждая песня моя пророческая. Поэтому у меня сейчас затишье, то ли я уже все сказала, то ли меня господь бог не хочет расстраивать и не дает мне вот этих знаков и каких-то таких прелюдий к событиям в виде песен. Немножко грустная тема, но опять же, наверное в пути должны быть какие-то остановки, паузы, и поэтому, отыграв вот эти наши юбилейные концерты, я беру тайм-аут с парнями и мы будем сидеть в студии, размышлять, порождать новые идеи, ловить небесные сигналы, новые подсказки и новые пророчества. В суете поездок, достаточно плотного гастрольного графика, ну это крайне сложно делать. Надо остановиться на какое-то время, надо остановиться, поэтому афишные концерты, наверное, мы в следующем сезоне давать не будем.
ЗА: Иван Охлобыстин, отвечая на наш вопрос в одной из наших передач на радио 2х2, сказал, что в Москве его детства все парни ходили с ножичком на метро Динамо, и он сам тоже был этакой шпаной. А двор твоего детства, Свет, каким он был?
СС: Напротив моего дома стоит общежитие , оно относилось к территории двора, и там был очень злой серьезный вахтер. И наша была задача, я помню, мы его почему-то очень любили дразнить, как-то вызывать в нем гнев, чтобы он обязательно выскочил на нас с палкой, со шваброй, погнался. Ну это один момент, самый яркий, опять же, полная рефлексия, то, что первое приходит в голову. И второй момент, это бесконечное строительство шалашей, я обожала строить шалашы из всяких веток. Я строила себе жилище тогда, а сейчас я, кстати, строю тоже себе жилище, но уже не палатку, я сейчас строю себе деревянный дом во Всеволжске. Можешь за меня порадоваться, моя давняя мечта, по-моему, она близка к осуществлению. У меня будет свой дом, приглашаю.
ЗА: Свет, очень много вопросов о твоей маме Лии Давыдовне. Здесь просят передать привет и слова благодарности маме за отличную дочь, интересуются ее самочуствием и спрашивают, в частности, какая из твоих песен для мамы самая любимая или любимые?
СС: Я знаю, ей нравится песня «Ворон». Ей очень нравится песня «В доме», эта песня записана в акустическом альбоме «Проверено временем, часть 1» «Вечное движение». Просто она малоизвестная и очень давно написанная, одна из моих ранних песен. Но чем-то очень подкупающая, потому что она очень искренняя, в чем-то наивная, но написана с полной широтой и любовью и сознанием. Вообще сейчас, я чувствую, она гордится за меня, ей нравится, как у меня развиваются события, она частенько ходит на мои концерты и вот, кстати, собирается на юбилейный концерт тоже пойти.
ЗА: Я слышала, что твоя мама Лия Давыдовна девочкой пережила блокаду. Это правда?
СС: Безусловно так. Она 1935-го года рождения и вот как раз где-то в 1938 они перехали в Питер. То есть вся блокада, 1941, 1942, 1943, да все собственно, все, от и до она пребыла здесь, они не эвакуировались. Зоя Михайловна, ее мама, то есть моя бабушка соответственно, работала в госпитале, фтизиатром врачем-рентгенологом. Да, да, да – блокадницы.
ЗА: Свет, почему ты занимаешься благотворительностью? Что заставляет тебя помогать другим людям? Ведь добрые дела, они как большие деньги, не терпят лишнего шума и делаются тихо. Ведь можно помогать не каждый раз как ты, а через раз или через два, можно сослаться на занятость, гастроли, записи, съемки, отпуск, личную жизнь, состояние здоровья наконец. Сослаться и отойти в сторону, но ты почему-то не ссылаешься и не отходишь. Почему?
СС: На самом деле тут особенно хвастаться нечем, благотворительности не так много, дай бог, чтобы хватало сил и финансов, чтобы помогать самым близким, родным, не дай бог кто-нибудь заболеет или какая-то нужда случится. Так-то на самом деле не так их много, этих благотворительных акций и тут, мне кажется, все несколько преувеличено.
ЗА: Свет, ты поэт, композитор, ты музыкант, ты писатель и ты актриса. Расскажи о книге. Что она такое, и почем, и где продается?
СС: Продается ли? Пара тиражей уже раскуплена, а вообще это не книга, я это называю Тетрадь слов. Ну чтобы писать книги надо быть Достоевским, чтобы писать стихи надо быть Бродским, например, понятна логическая цепочка. Я книги не пишу, это просто тетрадь слов. Я собрала под одной обложкой некоторые мои словесные опыты, песенные тексты и самое ценное, что есть в этой книге, это последняя ее часть, там где я просто цитирую симпатичных мне людей и авторов. Такой миницитатник. Но это те цитаты, это те мысли, которые меня когда-то сформулировали как личность, которые когда-то на меня очень серьезно повлияли. Что могу еще сказать, даже не знаю, у меня у самой парочка экземпляров только осталась.
ЗА: Вопрос от Натальи Людкевич из Братска по интернету: Скажи, у тебя есть татуировки, говорят, что это модно сейчас. Вот в этом смысле ты как, модная девушка?
СС: На моем теле столько шрамов, что я бы могла претендовать на какую-нибудь поп-диву по художественному шрамированию. Правда она у меня не художественная, а хирургическая, хирургическое шрамирование. Может когда-нибудь это будет модным и я выставлю свой живот на показ.
ЗА: Тебя в открытую, не первый год, обожают Роман Виктюк и весь театр Комиссаржевской в Питере. И не только в Питере, и не только Комиссаржевской. Скажи, какие роли предлагают и что бы ты сама хотела бы сыграть?
СС: Ах-ах, была чудесная мысль, была чудесная идея к 120-летию со дня рождения Марины Ивановны Цветаевой сделать музыкально-поэтический литературный спектаткль. Причем там должны были быть в качестве участниц две героини, Алиса Фрейндлих и ваша покорная слуга. Был даже написан сценарий, и было принципиальное получено согласие Алисы Бруновны. Но черт побери, какие-то дурацкие житейские обстоятельства и график, ее гастрольный, мой гастрольный не дали осуществиться этой идее, но это меня, в свою очередь, подвигло на такую небольшую поэтическую постановку, которую мы сделали вместе с Кирой Левиной. Это питерский автор, питерский поэт, один из самых интересных, на мой взгляд, и в том числе автор песни, если вы помните, «Я теряю тебя». Мало того, что она пишет изумительные стихи, она просто большой знаток поэзии, причем я даже не могу сказать современной, серебряной. Она знает огромное количество авторов и знает их наизусть, и тонко чувствует. Один из самых любимых ее авторов – это Михаил Кузьмин. И мы просто взяли и сделали такую поэтическую постановку, мы решили почитать просто стихи, она своих любимых авторов, я своих любимых авторов. И вот часа на полтора получился такой поэтический спектакль. Мы назвали его, не больше и не меньше, как «В начале было слово» и премьера состоялась на малой сцене, между прочим, театра «Ленсовета», именно как раз родного театра Алисы Бруновны. Она тоже обещалась быть на премьере, но опять какие-то театральные собрания и неотложные дела не смогли привести ее в этот зал в назначенное время, но бутылку шампанского и поздравления она нам передала, что было, конечно, крайне приятно. Театр манит, театр, я считаю, это абсолютно бессмертное искусство, если бы я не была музыкантом, может быть я бы играла. Но сейчас я пытаюсь немного совмещать и театр и музыку и поэтому в моей программе, которую мы сейчас называем «Редкий концерт» я некоторые песни предвещаю стихами любимых авторов. Это и Цветаева, и Бродский, и Ахматова, и Николай Гумилев, это Гарсиа Лорка.
/Звучит «Мне нравится»/
ЗА: Светлана Сурганова, песня «Мне нравится», на вечере памяти Микаэля Таривердиева несколько зим назад на 1-м канале. Совершенно другое звучание и полная версия знаменитых стихов, все точки, все запятые, все акценты, все на месте. Полное потрясение. Вопрос: песня «Мне нравится» — это мечта любого артиста и очень большая ответственность петь после Пугачевой, потому как у Аллы Борисовны было эталонное исполнение. Это отмечала в свое время даже Анастасия Цветаева, родная сестра Марины Ивановны. Скажи, ведь это же был твой дебют на первой кнопке, и желающих спеть эту вещь было море и так сказать: споет Сурганова, так, чтобы услышали и других кандидатур не рассматривали, могли только два человека — Вера Таривердиева как вдова композитора и Алла Пугачева — как первая и лучшая исполнительница. Так как оно было на самом деле с песней «Мне нравится» на первой кнопке?
СС: Вера Таривердиева действительно нам симпатизировала и, надеюсь, симпатизирует. Человек, который оказал колоссальную эмоциональную поддержку в исполнении этого трека. Я не знала, что было еще какое-то, как ты говоришь, количество претендентов на эту песню. Знаешь, кто на самом деле спровоцировал нас на аранжировку этой песни? Это был Михаил Козырев. Когда-то он спровоцировал меня, причем это было ради того, чтобы снять «Неголубой огонек» или что-то новогоднее. У них должна была в передаче звучать песня «Мне нравится». Он мне звонит, я помню, то ли в 2009 году, то ли в 2007-м, говорит: Светка, нам нужна песня «Мне нравится», надо озвучить, песня будет на «Неголубом огоньке». Сделаешь? Я ему конечно говорю: Сделаю. Хотя сама не понимаю, как мы это сделаем, потому что песня длится из кинофильма 1 минута 27 сек или около того. Я думаю, как из этого сделать полноценный трехминутный трек. И первое, что мне приходит в голову, это моя одна из любимых групп — Portishead. Я говорю: О! Соединим-ка мы Таривердиева с Portishead-ом, такого наверное еще никто не делал. И второй момент, конечно, должен был звучать полный текст, причем он, конечно, звучал не сразу. Для вот этой новогодней программы мы сделали, скажем так, версию Аллы Борисовны Пугачевой, урезанный текст. Но потом мне поклонники стали писать письма и привели меня как раз к идее озвучить полностью текст. Мы взяли за Таривердиева написали, домыслили вот эти музыкальные строчки вот этих поэтических строчек. Ради того, чтобы они просто прозвучали в рамках песни. И народ одобрил и я просто счастлива, что в моем исполнении звучит эта песня, звучит полный Цветаевский текст, то, что тоже, по особым наверное причинам, когда-то не смогла себе позволить сделать Алла Борисовна Пугачева.
ЗА: Как-то в личной беседе, после одного из твоих выступлений в Ульяновске, в ответ на многочисленные распросы о творчестве другой хорошей артистки с творчеством которой, в свое время, вас связывали многие годы совместной работы, ты сказала так: Она – Цветаева, я – Парнок. И на вопрос — почему? ты ответила: Она — фантастически талантлива и фантастически жестока. Этот разговор состоялся между нами лет пять назад. Скажи, поменялось ли сейчас твое мнение о Диане Арбениной?
СС: Да, все так оно и есть наверное , все по-прежнему остается. Действительно, она Цветаева. Не знаю Парнок ли я, я наверное просто Света Сурганова. А так, в общем контексте, по-моему, пока так все и остается.
ЗА: Говорят, что всякое искусство требует жертв. Скажи, каких жертв оно потребовало от тебя?
СС: Жертв? Знаешь, по-моему, это очень верно. Ну как жертв… Это как в бизнесе, чем больше ты вкладываешь в этот бизнес, тем больше, ну как правило, я надеюсь, в общем так сказать раскладе, ты и получаешь. Нужны обязательно жертвы. В моем случае — это просто непростые ситуации, болезнь, предательство, еще там ряд сложностей бытовых. И то, как ты на это реагируешь и как ты выходишь из этой ситуации, достойно, не достойно. Если достойно, значит вот это и есть твой вклад, есть твоя праведная жертва. Очень много провоцирующих факторов, тебя все время проверяют на вшивость в этой жизни. И у тебя масса на самом деле возможностей, вариантов себя проявить. Все зависит от того, какие ты успел сделать выводы за тот период жизни, который ты уже прожил. Все в твоих руках.
ЗА: Свет, какая твоя любимая песня у Снайперов?
СС: На границе.
ЗА: Удивительное дело — любовь народная. Даже сейчас, когда пошел второй десяток лет с того момента, как Светлана с Дианой не работают вместе, поклонникам их творчества кажется, что именно так, через песни, они ведут бесконечный диалог. Или может быть это просто иллюзии, или что-то на уровне наших желаний. Или даже так — пожеланий, тем , в чьих силах сделать так, чтобы однажды сбылась давнишняя мечта поклонников творчества этих двух светлых и ярких людей.
/Звучит «Не тобой болеет сердце»/
ЗА: Я думаю, что недалек тот час и с каждой минутой ближе тот день, когда однажды история ваших совместных и очень непростых творческих и личных исканий с нынешним лидером группы Ночные Снайперы может стать сюжетом для хорошего честного фильма. И если случится так, что все это однажды станется, и попрос ят тебя специально обученные люди написать короткую аннотацию к фильму о тебе, к такой картине. Скажи, что ты напишешь, о чем эта история? О двух сильных красивых талантливых людях, которые вон что и вон как или, как не крути, опять о любви и мы возвращаемся к исходникам – «не отрекаются любя»?
СС: Там будет фигурировать и первый вариант фабулы и второй вариант фабулы. Это, конечно, будет фильм о двух в чем-то очень похожих и, безусловно, очень разных личностях, безусловно творчески одаренных. Это, конечно, будет история о той возникшей искре, чувственной искре, которая собственно может и породила вот этот творческий союз, который когда-то назывался Ночные Снайперы. Мне кажется, это будет интересный сюжет, интересная фабула для фильма, просто о двух человеческих судьбах, даже безотносительно, в их связке, в связке этих двух судеб. Потому что, каждая сама по себе, наверное, достойна, ну как минимум, фабулы.
/Звучит «Время познаний»/
/»Кто останется со мной этой осенью»/
ЗА: Продукт вашего совместного творчества с группой «Монолиза», песня «Осенью», взорвала отечественный фм-диапазон. Сам Владимр Шахрин, человек, как известно, весьма сдержанный в своих оценках, очень лестно отозвался об этой работе. Чуть позже появился клип, и пошли разговоры, поэтому из первых уст скажи, что это было: творческий эксперимент или заявка на долговременное сотрудничество?
СС: Лизке я давно симпатизирую и очень люблю ее как человека. Очень ценю ее творчество и очень люблю ее чувство юмора. Я считаю, что это подарок судьбы, то что у меня есть такой друг в лице Лизы Костягиной. Я считаю, что это моя жизненная удача, какой-то очередной жизненный бонус. Поэтому я очень сопереживаю ее творчеству и всегда принимаю ее какие-то приглашения в плане такого совместного сотрудничества. Лизку люблю, вот просто по-человечески люблю.
ЗА: Говорят, Пугачева специально о себе распускала сплетни, чтобы народ не дремал. Скажи, часто ли тебе приходилось слышать, читать, смотреть о себе нечто совершенно фантастическое? И что, из этого фантастического, было фантастичнее всего?
СС: Знаешь, я не читаю прессу про себя, чтобы сразу не расстраиваться. Ну мы некоторыми моментами спекулируем и, так скажем, гипертрофируем. Есть какие-то некоторые симпатии и есть некоторые истории, мы немножко может быть на этом делаем акцент. Опять же, Алла Борисовна, кстати, была наверное в свое время права. Надо людей бодрить иногда, но опять же — какой ценой и какими средствами. Перегибать палку я не буду, и, так скажем, себя одевать в какую-то совершенно иную обложку или одежку — это наверное все же не мой метод. Если будет какая-то информация исходить из медийных источников — это будет около правды, вот скажем так.
ЗА: В жизни порой самая фантастическая выдумка выглядит правдой, а самая правдивая правда совершеннейшей ерундой. Я помню очень рассердилась и наказала полным равнодушием за то, чтобы не врала больше, одну свою питерскую знакомую, которая говорила о том, что когда-то очень давно, в прошлом веке, она в подсобке мыла вручную грязную посуду за клиентами в ресторане, а компанию ей составляли тогда, не больше не меньше, Светлана Сурганова и Диана Арбенина. Причем Арбенина мыла не часто, а Светлана Сурганова ходила на работу каждый день и была аккуратной. Вот эта история Золушек в духе романов Сары Уотерс, вот это все нет или правда.
СС: Это правда.
ЗА: Ну я знаю, потому что сама это видела, если смотреть на соседний дом из окна твоей столовой, под самой крышей, на очень приличной высоте было написано аршинными буквами признание — тебе. И ведь много лет было. Закрасили, нет? Или до сих пор существует?
СС: Это ужас просто. Просто нет зла на этих строителей, потому что они все время что-то строят, или что-то ремонтируют, или что-то закрашивают. Вот это признание аршинное, оно буквально года два тому назад было только закрашено, а там было написано «Света, я до сих пор люблю тебя». Вот мелочь, а приятно. Я ведь когда бывала на Кавалергардской и смотрела из окон кухни на эту надпись, ведь меня, признаюсь честно , положа руку на сердце, это меня грело. Я не знаю кто автор этой надписи, кто вот самолично это сделал, написал на стене дома напротив эти слова, но реально меня это грело. Жаль, что эта надпись сохранилась теперь только на фотографиях.
ЗА: У каждого солдата свой Сталинград, у каждого артиста свой «Отель Калифорния». У тебя есть не мало песен, среди которых я выделяю три, слушая каждую из которых, просто тихо говоришь себе: Боги, только бы ее не покинуло вдохновение, никогда не покинуло вдохновение, потому что лучше уже не будет. Я вру, это четыре песни: «Белая», «Я теряю тебя», «Мураками» и «Предчуствие С». Пятая «Апрельская». Пожалуйста, расскажи про каждую, ведь окружающим легко сказать: не принимай близко к сердцу, откуда им знать, какова глубина твоего сердца и где для него близко. Слушая твои песни, создается такое впечатление, что ты все про всех знаешь, и об этом тоже.
СС: Слушай, я чувствую нам надо конечно встретиться. С каждым вопросом ты мне все больше и больше нравишься, нереально просто, ты конечно совершенно неординарный журналист и то, как ты задаешь вопросы — это отдельное литературное и, я даже бы сказала, поэтическое и этическое удовольствие. Я уже потеряла логическую нить и не понимаю, о чем ты спрашиваешь, я просто наслаждаюсь твоими словами. Глубина сердца… ты понимаешь в чем дело — господь бог по всей видимости был благосклонен ко мне и послал пару тройку ангелов-хранителей, с которыми я периодически общаюсь, которые меня наставляют.
И они или сам господь бог одарил мое сердце просто вот даром чувствовать. И всем любимым, всем знакомым, всем людям, которым я хочу сказать или что-то пожелать, или там говорю тост, я желаю только одного — любви, потому что наверное это все-таки основа основ. А основа любви — это способность чувствовать, реагировать на этот мир, отображать его, просто видеть его, понимаешь, видеть, слышать, нюхать. Как жаль, что огромное количество людей не способно к этому, им просто не дано. Я считаю, что вот это колоссальная трагедия, а я счастливый человек, потому что мне это дано и мои песни, это просто моя рефлексия, мои чувства, это просто я ответствую за тот дар, который мне был дан свыше.
/Звучит «Ангел седой» из пластинки «Возлюбленная Шопена»/
ЗА: Случается так, что иногда наши любимые артисты щедро одаривают нас своим вниманием совсем из самого далекого далека. В эти дни «Сурганова и Оркестр» выступают с концертами в Краснодарском крае, а следовательно, в карте гастрольных маршрутов помечены: Краснодар, Ростов-на-Дону и олимпийский Сочи. Именно из Сочи, перед началом еще одного выступления, Светлана отвечает на наши вопросы в этой части беседы на радио 2х2.
/Звучит «Питер, я умирать хочу под это звук»/
Свет, я не буду спрашивать тебя, гуляешь ли ты по питерским улицам, потому что знаю, что гуляешь, и по московским, и мы как-то нос к носу столкнулись с тобой в центре столицы, чему обе удивились несказанно. И по ульяновским улицам ты тоже гуляла и не один раз. Скажи, узнают часто?
СС: Теперь да, теперь чаще. Люди, которые меня узнают, они, как правило, очень милые и деликатные и если я вижу, что человек меня узнал, в глазах искра, оборот головы, понятно что человек узнал, проходит мимо, а кто-то остановится и даже догонит и извиняющимся тоном попросит автограф. Конечно, ради бога. И все люди какие-то очень тонкие и деликатные и меня это очень радует. Мне кажется, у нас очень хорошая публика и наше творчество собирает под каким-то одним общим куполом чем-то очень родных и близких людей. Не знаю, как это можно назвать — менталитетное единство какое-то, родство, ну есть общие точки соприкосновения и я чувствую, что это все, это моя одна большая семья. Мы все, по большому счету, родственники.
ЗА: А насколько справедливо, по-твоему, замечание многочисленных любителей твоего творчества, о том, что поклонник Сургановой — это занятие не для дураков. В том смысле, что там надо и тонко чувствовать и много знать всякого рода информации о всякого рода литературе. Говоря простыми словами, приходить на концерт подготовленными.
СС: Не знаю, все это конечно было приятно мне услышать от тебя, но дело не в информации, дело не в подготовленности, дело может быть в подготовленности души, именно готовности воспринимать, не быть зашоренным, не быть угрюмым и озлобленным, просто ценить красоту этого мира и ценность каждого дня, который даруется нам. Наверное пока вот на этом остановлюсь.
ЗА: Какое название тебе ближе: Питер, Санкт-Петербург Ленинградской области или Ленинград, как в паспорте?
СС: Ах, конечно как в паспорте, конечно Ленинград. Я родилась в Ленинграде и Ленинград, хоть он и был «Петроград-Петроград, я еще не хочу умирать», как у Мандельштама, для меня эта Пугачевская версия «Ленинград-Ленинград…» вот все равно как-то ближе. Понимаешь тут играют очень огромную роль вот эти сентиментальные наши какие-то детские и юношеские восприятия, которые на самом деле нас потом во многом и диктуют. И поэтому, конечно, для меня это Ленинград. Ну хоть ты тресни, как ты крути не верти, но это Ленинград.
ЗА: А в Питере какие места любимые?
СС: Люблю Петроградку, любимые люди там были, любимым делом занималась, люблю, конечно, Пески свои родные, Смольный рядышком, всегда здороваюсь с ним. Когда приезжаю в город, я обязательно проезжаюсь по набережным, и обязательно устраиваю свой маршрут так, чтобы обязательно взглянуть хотя бы одним глазом на чудо Растрелли. И вот если говорить о любимых местах, вот прямо так вот сразу слету еще – ЦПКиО и Таврический парк, парки люблю. А пригороды учитываются? Потому что я еще очень люблю Гатчинский парк, очень люблю Пушкин, я вообще люблю такие места, где можно много и долго гулять, одеть наушники, слушать Рахманинова и любое произведение в исполнении оркестра под руководством Гергиева и просто гулять, просто гулять по паркам, где много зелени, разной зелени.
/Звучит «Ленинград»/
ЗА: В клипе на Белую песню ты едешь за рулем автомобиля. Я знаю, какая у тебя была машина, но не знаю, на чем ты ездишь теперь и считаешь ли ты себя дисциплинированным участником дорожного движения? Нарушаешь часто?
СС: О, кстати, Мицубиси Паджеро, не очень, так скажем, женский автомобиль, но тем не менее, я за рулем вот этого почти полутанка. Дико нравится, просто дом на колесах. Я обожаю свой автомобиль, я уже сделала несколько путешествий на нем, и в Словению и в Италию, вот именно на этом автомобиле. Очень часто езжу в Каугури, это Юрмала, Латвия. Я считаю себя дисциплинированным водителем, потому что я страшная трусиха. Может я бы была недисциплинированным водителем, но я всего боюсь и я несу ответственность за собственную жизнь, потому что на мне повязано некоторое количество людей. Я не имею права рисковать собственной жизнью. И самый простой способ не рисковать этой жизнью — просто прислушиваться к правилам дорожного движения. Я вообще в принципе не люблю не оправданный риск, особенно на дороге, вот не надо, не нервируй себя и не нервируй других водителей. Вот у меня такой принцип вождения.
ЗА: У тебя есть моральное право сказать — мне известны все пределы. Скажи, что поддерживало тебя в твоем оптимизме в самые трудные времена твоей биографии и что поддерживает сейчас? Боюсь спросить даже кто, хотя и понимаю, что этот ответ на этот вопрос сейчас привлечет к приемникам абсолютную часть нашей аудитории.
СС: Кто… Я разочарую, если отвечать на «кто», то наверное сама себя, просто не имею права, вот есть такое правило поведения и ты просто говоришь себе это правило поведения. Вот ты лежишь в реанимации, тебе очень тяжело, у тебя все очень-очень болит и каждые двадцать минут тебе подкалывают наркотические анальгетики, потому что ты не можешь терпеть эту боль и там каждые семь минт у тебя меняют простынь, потому что ты мокрый от боли. И врачи так смотрят на тебя и думают: ну мэй би да, а мэй би нет. Но ты понимаешь, что ты просто не имеешь права. Ты расстроишь свои уходом, даже если кого-то ты расстроишь, даже одного человека своим уходом. Один человек и первый человек — это мама. Если я ее расстрою, значит я буду не права, значит я не имею права, пока мама жива — я не имею права. Или пока жив мой самый близкий друг и любимый человек — я не имею права, поэтому «держись!», говорю себе я и закусываю губы.
ЗА: Русский рок — это Земфира, Арбенина и Сурганова Светлана Яковлевна. По русской традиции, самые трепетные поклонники обращаются по имени-отчеству к своим кумирам. Такое обращение тебя не напрягает?
СС: Напрягает, чувствую себя какой-то столетней старушкой. Всегда поправляю — можно просто Светлана. Светлана Яковлевна, знаете, это вот Иосиф Александрович, а я еще просто Света, просто Света Сурганова.
/Звучит «Белая»/
ЗА: Только что в эфире прозвучала твоя «Белая» песня, как бы навеянная музыкальными иллюстрациями Стинга и творчеством Иосифа Бродского. Сейчас вообще очень модно любить в прозе Пелевина Виктора Олеговича, а в поэзии Иосифа Бродского. Вот меня это настораживает, потому что далеко не все понимают Пелевина, но каждый говорит, что любит. И вот эта любовь, она какая-то не настоящая, глянцевая что ли, как очки без диоптрий, типа умные. Я хочу сказать, что это очень большие риски, я очень осторожно отношусь к тем, кто говорит «я вырос или я выросла на Бродском». Почему Бродский, Свет?
СС: Люблю я его наверное потому, что мне кажется, что если бы у меня был живой отец, ну вот родной, он наверное выглядел бы так, как выглядит Иосиф Александрович, ну так скажем — это мой типаж мужчины. Он мне чертовски как-то симпатичен, близок во всем. Чисто внешне — профиль, лысина, эти близорукие глаза, эта манера говорить, не знаю, мне кажется просто, что это мой родственник. А я выросла, понятное дело, в безотцовщине, и поэтому я имею право себе фантазировать любого папу. Вот. Я себе нафантазировала папу. У меня было несколько «пап», один из них вот Виктор Александрович Смирнов и другой папа был Иосиф Александрович Бродский. Поэтому меня тут укорить не в чем. А поэзия мне его близка, потому что она очень мелодична и очень музыкальна. А по поводу Пелевина, кстати, Пелевина я не знаю, но я его люблю, но не как папу. А мне когда-то его читала, кстати,вот во время этих тяжелых моментов, после первой операции, Динка Арбенина мне читала Пелевинских «Жизнь насекомых». И она меня очень этим отвлекала от этих приступов болевых. И я никогда, конечно, не забуду ни Динку ни Пелевина.
ЗА: Что дала тебе работа в составе группы «Ночные Снайперы»? И каким запомнился тебе тот период? И как часто ты его вспоминаешь?
СС: Ну это то, что не требует воспоминаний, потому что это то, что всегда живет во мне, это всегда со мной. Я очень люблю этот период, это мои истоки, это совершенно какое-то бесшабашное время, совершенно смелое, отвязное, неразумное, потому что юное. Мы ни в чем, конечно, во многом, не отдавали себе отчет и мы просто любили и были смелыми. А мне кажется, любовь и смелость — это вообще залог любого успеха. Я просто с ребятами сейчас сижу, напосредственно со своими ребятами музыкантами, которые поддерживают меня все вот это время, я их ужасно люблю, я им ужасно благодарна и я ужасно счастлива, что меня окружают такие красавцы!
ЗА: Если правда то, что поэт в России больше чем поэт, значит и хоршая песня это больше, чем просто песня, это гимн. Так случилось с твоей «Мураками». Очень многие просят рассказать историю этой музыкальной мелодрамы. Поведай пожалуйста, как оно было на самом деле.
СС: Я просто надела юбку, я давно не носила юбок, а тут надела юбку и взяла при этом еще гитару в руки и понеслось. А при этом на тот момент мой любимый человек, которому я очень глубоко симпатизировала, оставил меня, ну нет, не то чтобы оставил, а просто поехал навестить каких-то родственников там в другой город, улетел. Плюс к этому моменту я вспомнила сюжет, ситуацию,когда мы как-то летели еще со Снайперами, Динка рядом сидела и ужасная была тряска, по-моему мы из Германии летели, и было ужасно страшно. Я тогда, на тот момент, еще ужасно боялась самолетов и перелетов и случилось же эта турбулентность, я там чуть коньки не отдала. Динка почувствовала это и, дабы меня как-то отвлечь и утешить, начала цитировать мне Бродского. А перед этим она просто читала, по-моему, «Заводную птицу» Мураками, книга в таком светлом переплете. И как-то так у меня все сложилось, вот эти три ситуации, и в итоге они послужили фабулой для песни. Эмоции, рефлексии чистейшей воды, но все искренне эмоционально наполнено.
/Звучит «Мураками»/
ЗА: Свет, если представить себе твой идеальный день, скажи, как бы ты его провела?
СС: Ну я бы слушала Шопена, я бы ела бы устрицы, запивала каким-нибудь «Шабли», а лучше что-нибудь из производства «Гая». Смотрела бы на водичку, а лучше на океан и лучше на Атлантический и обнимала бы, конечно, левой рукой любимого человека.
ЗА: У тебя много песен, написанных на стихи Юла Абрамова. Расскажи, пожалуйста, что это был за человек?
СС: Это очень интересный, очень неоднозначный человек, мы с ним очень давно познакомились и мы очень мало с ним были знакомы. Его как бы второе пришествие в мою судьбу как раз именно легло на тот момент, когда он уже заболел онкологией. Это была меланома. Все, что мы могли с Валеркой сделать, мы просто ему помогали, мы отвлекали его, мы записывали его песни, его голос. Потому, что это однозначно талантище, и мне совершенно искренне нравятся его песни и я просто хочу, чтобы эти песни жили дальше. Юла уже нет, уже лет семь нет с нами, но это человек, который… это настоящий мужчина. Так уходить, достойно, я мало таких знаю. Потому, что умирать от онкологии, от меланомы — не приведи господь, даже врагу не пожелаю. Он иногда кричал просто в голос, в крик от боли, но он находил в себе силы, приходить и записывать треки. С меланомой, когда уже поставлен диагноз, больше полугода не живут. Мы с Валеркой его отвлекли на два с половиной года. Это такой тоже наш маленький рекорд, но это не для слова, это просто мы делали то, что могли сделать. На тот момент не существовало никаких средств лечения этого заболевания. Сейчас они только-только появляются и есть шансы у этих больных как-то продлить свой срок жизни. На тот момент этих средств еще не было.
ЗА: Давай прямо сейчас послушаем песню на стихи Юла Абрамова. А следом за ней прозвучит музыкальная история на стихи Киры Левиной «Я теряю тебя». Это очень честная песня, как впрочем и все твое творчество. Честное в том смысле, что все о чем ты поешь со сцены и все, о чем ты со сцены рассказываешь, вот все это, именно так и бывает. Поэтому я лично, в каждой из этих музыкальных историй, подписываюсь под каждым словом. Да что там я, нас таких по всей стране огогошеньки сколько там наберется.
/Звучит «Забирай», потом «Я теряю тебя»/
Подходит к концу наша беседа со Светланой Сургановой. Остались два самых главных вопроса и две самых любимых песни.
ЗА: Свет, если бы у тебя была такая возможность — получить средство Макропулоса, не то чтобы продлить себе, а именно чтобы сохранить себе вечную молодость. Скажи, ты зацепилась бы за такую возможность или отказалась бы от нее?
СС: А я уже зацепилась, у меня уже есть в руках это средство, я уже им пользуюсь — гимнастика по Питеру Келдеру. Реально — это работает. Я просто всех призываю, серьезно, это 15 минут каждодневной гимнастики и вы реально себе просто останавливаете возраст, вы наполняетесь энергией и вы продлеваете себе жизнь. Просто с гимнастикой по Питеру Келдеру.
ЗА: И еще один вопрос, предполагающий короткий ответ — да или нет. Многие очень деликатно интересуются, сердце твое сейчас — оно свободно?
СС: Нет, конечно.
ЗА: Очень много вопросов о счастье. Света, что такое для тебя — быть счастливой? И насколько ты сейчас счастлива?
СС: На 100% и счастье — это семья и дом. Я долго к этому шла просто.
/Звучит «Португальская»/
ЗА: Есть люди, которые абсолютно соответствуют своему имени. Светлана Сурганова, например. Она сама, ее искусство, наполнены глубоким внутренним светом и увеличивают шансы веры, надежды и любви в наше нелегкое время. Кто не верит, пусть лично проверит это на своих впечатлениях от концерта. Всем остальным и было адресовано интервью со Светланой Сургановой в программе «Неформат» на радио 2х2 в Ульяновске, напрямую, с гастрольного тура по стране. Спасибо за музыку, Света! Мира, любви, оптимизма, взаимности и вдохновения. А при случае – приезжай. Здесь, в Ульяновске, тебя любят, помнят и очень-очень-очень ждут!
/Звучит «Далеко»/